Sonny

9

— Он отпустил тебя слишком быстро, Вик, — говорит Сонни сразу, как только незнакомец подходит к нам.

— Продержал меня в этой конуре два дня, Сонни! Два грёбаных дня, пока я с ума сходил от неведения, — отвечает тот.

Встрепенувшись, будто только что заметил меня, Вик меняется в лице и натягивает дружелюбную улыбку:

— Мисс, — приветливо кивает он головой и протягивает руку, — Виктор Хилл.

— Серена Вудсен, — отвечаю я, протягивая ему свою в ответ.

Его галантность, на которую способны лишь мужчины, достигшие определённого возраста, умиляет. Он представляет последнее поколение исчезающего вида —  настоящих джентельменов, которые носят в кармане пиджака носовые платки. А когда вместо того, чтобы пожать руку, он целует тыльную сторону моей ладони, я широко улыбаюсь и смущённо прикрываю лицо.

— Вы стали жертвой огромного недоразумения, — продолжает он извиняющимся тоном, — И всё по моей вине.

Вопросительно смотрю на него, ожидая объяснений, но Сонни влезает в разговор:

— Что предлагает этот коп?

— Пожалуй, я передам тебе слова Карлито Бланко дословно, Сонни: «Ничто не происходит в этом городе без моего разрешения». Он застрелил двух типов прямо у меня на глазах лишь потому, что они случайно увидели нас вместе. Он абсолютный психопат!

Карлито Бланко! Да это же тот самый полицейский, с которым общалась я. Меня так и распирает сказать об этом, вставить хотя бы слово, но я молчу — неизвестно, кто здесь на светлой стороне. Но когда наши с Сонни взгляды пересекаются, я понимаю: конечно, он прекрасно знает об этом!

Поэтому и позволяет мне слушать — чтобы я смогла понять. Этот полицейский не тот добродушный простачок, за которого себя выдаёт.

— Альберт прикончит тебя, — вздыхает Сонни, повернувшись к Вику, — Я пытался сделать это сотни раз, но всё оказалось гораздо проще. Твой собственный сын сделает это сразу, как только узнает о том, как сильно ты накосячил.

— Откуда я знал, что этот склад утыкан камерами? — Виктор почти переходит на крик, — Никто бы не смог удержаться от такого соблазна! Ты бы видел, сколько... — он поворачивает голову в мою сторону и продолжает, сбавив тон, — Сколько нужных вещей было там. А я не мог сидеть сложа руки, я так не могу.