Мы больше не принадлежим друг другу

23

Мы прилетаем на два часа раньше, чем если бы полетели на пассажирском самолете.
Мне удалось вздремнуть в самолете и даже выспаться. Да, я давно заметила, что в присутствии жены высыпаюсь, еще в браке.
— Дженни, давай сейчас разместимся в отеле, а к десяти поедем в больницу? Сел все равно еще спит.
— Хорошо. — Соглашаюсь я, да и спорить неохота. Уже итак за ночь навыяснялись отношений.

Я хоть и спала весь полет, но хотелось поваляться на кровати, вытянуться, а то спина затекла, попа стала плоской.
Я так и сделала: приняла душ и легла, вспоминая, как и при посадке Лиса держала меня за руку. Несмотря на то, что я ее обижаю, причиняю боль, кричу на нее, она все равно заботится обо мне. Почему? Все равно не поверю, что она меня любит. Любила бы, не оставляла одну все эти шесть гребаных лет! Не пила, не изменяла, не насиловала бы, не грозила рассказать про мою измену все дочери...Поэтому и не верю.

Единственными, что я успела кинуть в дорожную сумку, были легкие хлопковые брюки белого цвета до бедер в облипку, а потом немного свободно – классический фасон, и белую шелковую майку. Думаю, если я тут зависла на все три недели, нужно будет походить по магазинам. Лиса была одета тоже в шелковый розовый топ и джинсовые шорты. Я закатила глаза: может, у нее ножки еще ничего, но так оголяться непозволительно. Я ревную.
Хах, а может, мне просто не нравится, что все будут пялиться, в то время, как на нее и без того все заглядываются?
— Что не так, Дженни? — серьезно спросила брюнетка бывшую жену.
— Ты слишком голая и совсем не соответствуешь своим тридцати трём годам, — пробурчала Ким, захлопывая за собой дверь номера.
— На Багамах жарко, и может, я так оделась для тебя, — игриво произнесла бывшая. — И вообще, зачем им соответствовать?
— Лиса, если ты хочешь соблазнить меня, у тебя ничего не получится. Так что можешь сразу искать кого-то другого для своего траха, — Улыбка исчезла со смуглого лица, а кожа как будто посерела, злой взгляд испепелял меня.

Меня сейчас побьют? Я уже ничему не удивлюсь.

— Дженни, я не хочу трахаться с кем-то, если только заняться любовью с тобой. И я потерплю, пока ты признаешься себе, что не только хочешь меня, но до сих пор и любишь!
— Что-о-о-о? — офигевала шатенка.
— Да. И терпеть мне не привыкать: шесть лет терпела и потом еще год и не умерла, — призналась Манобан в том, что никогда не изменяла Дженни, даже после развода еще какое-то время.
— Что ты такое несешь, Лиса?! Совсем за дуру меня держишь??? — теперь разозлилась и Ким. Так нагло врать в лицо!
— Я говорю чистую правду. Сана появилась только через год после нашего развода.
— Хватит мне лгать! Ты же знаешь, что я ненавижу ложь! Чтобы затащить меня в постель, могла придумать что-то поинтереснее, — разошлась не на шутку Ким. Они уже покинули такси и стояли на больничной парковке, продолжая ночные выяснения отношений. Все эти годы сдерживания эмоций друг перед другом... ничем хорошим это не закончится.
— Я не лгу, Дженни! Но вместо того, чтобы мне поверить, ты веришь всем, только не мне. Сколько можно? Прошло десять лет, а ты так и не изменилась! Пытаешься обвинить во всем меня: в изменах, пьянстве, бросании тебя одной; а в своем глазу бревна не видишь! Как только родилась Селин, все твое внимание было посвящено ей, на меня ты забила! «Кай такой хороший, а мы сегодня в парк ходили, а вчера на выставку. Кай очень нравится Селин, он был бы хорошим отцом. Сегодня он принес ей игрушки, а мне цветы. Он так заботится о нас». А что, блять, я делала все это время? Хуйней страдала? Не обеспечивала тебя и дочку, не бросила ради вас университет. Но хороший везде и всюду Чонин! А Лиса – пьяница, кидалово и предатель, так? А вот и нет. Наш брак предала ты, Дженни!