Пощёчина шлаковому гонгу системы

Арка 1: Семилетний зуд

Глава 1

Из спальни доносились тяжелые вздохи и тихие стоны.

Цинь Му прислонился к стене снаружи спальни, несколько ореолов света просачивались сквозь щели открытой двери, освещая его, подчеркивая изысканное и красивое лицо. Цвет его лица был чрезвычайно хорош, все пять черт соответствовали золотому сечению. У него были тонкие губы, заостренный нос, а под тонкими бровями виднелась пара глаз цвета персика с такими темными зрачками, что они напоминали чернильные лужицы, приводя людей в ярость своим сиянием. Не говоря уже о том, что его фигура дополняла одежду с широкими плечами и узкой талией. Кроме того, в брюки от костюма были завернуты его длинные и прямые ноги.

В прошлом, когда Су Ханью безумно преследовал его, он говорил, что его глаза были очень привлекательны, кристально чисты и напоминали звезды.

Однако в конце концов ему все равно стало скучно.

Семь лет легенда говорила о семилетнем зуде(1), и неожиданно это действительно произошло.

(1)-седьмой год брака или отношений – тот рубеж, после которого все катится в тартары, а измена становится практически неизбежной.

Цинь Му потянул за галстук, его персиковые глаза слегка сузились, его очаровательный и смущенный взгляд исчез, а вместо него появилась опасная аура. Казалось, он очень долго ждал этого дня.

Су Ханью определенно не подумал бы, что он вернется из командировки раньше срока, случайно увидев, как Су Ханью изменяет ему. Если бы это был прошлый Цинь Му, он определенно распахнул бы дверь без колебаний, чтобы поймать Су Ханью в постели за прелюбодеянием, прежде чем сокрушенно спросить Су Ханью, почему он предал его ...

В спальне температура постепенно поднималась, скрип кровати становился все громче и громче. Казалось, что они ведут ожесточенный бой. Цинь Му казался взволнованным, тихо ругаясь, он умело вытащил сигарету, прежде чем приступить к каким-то неописуемым действиям.

Так прошло некоторое время, прежде чем звуки страсти в спальне начали стихать. Цинь Му зажал окурок, прежде чем повернуться и направиться в ванную. Там он начал неторопливо убирать неописуемый беспорядок на своей руке. Он не потрудился быть тише, когда делал это, не заботясь о том, услышат ли его Су Ханью и прелюбодей. Когда он почти закончил уборку, в его голове внезапно раздался глубокий и холодный голос: