Спасение псом его ученика-неудачника

10. Цуо

В это утро Хуань не проснулся сам.

Обычно, каждое утро он вставал раньше учителя, шел в его комнату, убеждаясь в том, что он все еще крепко спит, после чего быстро собирал вещи, одевался и шел на тренировку. Юноша совершенствовал с утра навыки управления копьём, а чуть позже брал в руки лук и отправлялся на специальное поле с мишенями.

В это утро, измождённый, с жаром, Хуань даже не сумел поднять головы, когда услышал тихие шаги.

Прошлым вечером ему едва удалось вернуться на постель, однако своей одежды или брони он так и не снял, из-за чего спина его ощущалась словно кусок железа, слившийся с корсетом и ощущающийся теперь лишь мертвым грузом. Более того: голова его раскалывалась, а каждый вздох заставлял лёгкие сжаться. Демоническая печать ощутимо дрожала на коже, стараясь забрать чужую боль и нейтрализовать жар. Тем не менее, у нее вышло только немного притупить это состояние, чтобы юноша мог хотя бы думать.

Голос наставника был тихим и спокойным, когда он подошел ближе и положил холодную ладонь ему на лоб:

— Я схожу за завтраком и лекарством. Не смей подниматься и идти на тренировку.

Верно угадав его мотивы, мужчина продемонстрировал свое недовольство, слабо щелкая Хуа по лбу. Последний издал жалобный стон.

— Учитель! Я полностью здоров!

— Как ты смеешь врать мне прямо в лицо? — губы И Чэна тронула легкая улыбка-насмешка. Пораженно застыв и забыв о существовании всех слов, Чу смотрел на эту недолгую улыбку, словно пытаясь выгравировать в памяти этот облик, выражение лица и все, что он сам только что испытал, смотря на это.

— Этот ученик не может принять заботу учителя. Учитель наверняка имеет массу других дел, — пытался оправдаться Хуань, пусть и сам стал непроизвольно улыбаться.

Все это походило на игривый обмен улыбками и являлось ничем иным, как самым настоящим флиртом со стороны скорее ученика, нежели неискушенного, по мнению самого Хуа, учителя. Искренность взглядов подливала масла в огонь.

Поняв, что что-то здесь не так, Шэнь прикрыл глаза и отступился первым, раскрыв перед собой веер и приложив его к груди.

— Лежи. Если ты встанешь — я привяжу тебя к кровати.

Хуаню претила мысль о том, что наставник поступит с ним подобным образом. Он не испытал даже толики страха перед таким предложением. Более того — оно его, кажется, заинтересовало. Странное предвкушение появилось у него, осев на языке сладковатым привкусом, пока на щеках забагровел слабый румянец.