Деревенские приключения Гришки Оборина, нереальные, но вполне вероятные

Глава 5

Глаза к темноте привыкли быстро, да толку от этого было мало — Лёня к себе в дом его ещё не приглашал. Очертания предметов с крупными габаритами угадывались легко, зато под ногами ничего видно не было. Грегори разулся, стал продвигаться вперёд мелкими шажками с выставленными перед собой руками, но всё равно больно стукнулся обо что-то мизинцем. С силой втянул в себя воздух и запрыгал на одной ноге, как ему показалось, очень тихо. И в ту же секунду его швырнуло грудью на стену, а следом навалилось что-то тяжёлое. Ну, понятно что, точнее, кто — хозяин дома собственной персоной:

— Ты кто такой? — Лёня шипел позади, больно заламывая руку Грегори за спину.

— Лёнь... — едва успел выдохнуть, как получил свободу.

Грегори обернулся. В темени взгляду удавалось выхватить лишь светлое пятно футболки, в которой, видимо, спал Лёня, и его блестящие глаза.

— Чего припёрся? — по голосу слышалось, что тот на взводе.

— Не спится. — Грегори был не в той ситуации, чтобы дерзить, но сдержаться не мог.

— Колыбельную спеть? — В ход пошёл сарказм.

— Думаешь, поможет?

Лёня молчал. Пауза затягивалась. Ёбушки-воробушки, да он издевается?!

— Мне уйти? — теперь злым стал Грегори.

Снова вопрос остался без ответа. А в глазах напротив... Даже в темноте видно было эту извечную борьбу "и хочется, и колется", и ещё надежду... Надежду, что выбор сделает за него другой.

— Как же ты меня бесишь, — выдохнул Грегори, притягивая Лёню к себе за шею, чтобы уже в следующую секунду жадно поцеловать.

Они спешили, будто каждый из них не был уверен, что другой не передумает. Судя по тому, как Лёня отвечал, его невербальный посыл Грегори понял правильно. Звенящая тишина перемежалась лишь прерывистым дыханием, звуками влажных поцелуев, шорохом снимаемой одежды. Запомнить бы, растянуть удовольствие узнавания, смаковать, как вкус той первой клубники... Лёня не дал. Широкими мазками ладоней шарил по всему телу, будто не мог определиться, на чём стоит сосредоточиться, выводя возбуждение Грегори на какой-то запредельный уровень. Подкосившиеся ноги не удержали, заставили его опуститься на колени. Вцепился в чужие бёдра изо всех сил, будто боялся упасть ещё ниже.