монолог уныния

Hope Is a Dangerous Thing for a Woman Like Me to Have - but I Have It (1)

                                                                                        ***

  В этом году весна была особенно тёплой. Это чувствовалось как визуально, так и морально, ведь считается, что пора пробуждений и прохладных порывов ветра, веющих нежно в лицо, заставляет влюбляться. Не знаю виной тому приятные природные явления или, может быть, всеми известный термин весеннего обострения (кто к чему склонен, так сказать)? Однако погода продолжала заигрывать и кокетничать с теми, кого встречала по дороге. Лучи Солнца нежно касались каждого, кто выходил на улицу, или просто приоткрывал свою толстенную шторку в единственной комнате, что выдавалась школой для проживания. Конечно школа не имеет возможности регулировать погоду, однако имела какую-то, да власть над обучающимися.

  Одним из тех, кого коснулась школьная "опека" 'Мори-Мори' был, перевëденный буквально днями ранее, Такаши Тооно - совсем непримечательный парень с обыкновенной внешностью. Он был чуть выше среднего роста, имел дрыщавое телосложение, оттого что был пассивным и абсолютно не занимался спортом. Волосы каштанового оттенка, форма черепа, носа, таза и прочих изгибов тела не обладали ничем примечательным и выдающимся, как и сам их обладатель. Такаши и сам такого же мнения о себе. Он ничем особо не занимается, не имеет ярких интересов к чему-либо, как и способностей к созданию своего творчества, он самый обычный *статист, которые существовали во все времена.

                                                              Мы знаем, кто мы есть, но не знаем, кем мы можем стать.

                                                                               ***

— Привет! Меня зовут Такаши Тонно. Я - переведённый ученик из Токио и не знаю здешних окрестностей, однако, надеюсь, мы сдружимся.

Жаль, что он не был услышан практически никем. В классе стоял громкий гул обсуждений: то ли недовольств, то ли осуждений, однако всем уже было известно о его положении в классе.

"Это конец," — подумал парень, чьи каштановые волосы мрачно упали на глаза. Он уселся за пустую и совсем непримечательную парту, что находилась на первом ряду. Еë поверхностей всë время касались тëплые солнечные лучи, а иногда и рывки ветка из открытого окошка, которое стояло буквально в метре. Подоконники были довольно низкими, это доставляло большие неудобства, судя по всему, ведь жаловались на них, на удивление, часто. Класс был не такой старый, но некоторые предметы словно кричали о том, что им нужна замена. Тот же неудачный подоконник или, скажем, эти доисторические парты, одной из который была и парта Такаши. Её уголки героически выдерживали всяческие муки и наказания, оставленные предшественником, который, видимо, в ярости, вычерчивал лезвием эти непонятные чужому взору рисунки, а может, и схемы побега. Но, увы, это останется в покрытой мраком и пылью тайне, ведь, судя по уже частично сглаженным краям этих ранений, предшественник сидел здесь достаточно давно и, наверное, уже выпустился из школы. Но дело даже не в этом, место напрягало максимально сильно, появлялось ощущение, что чужие воспоминания лезут в голову, этот странный запах новых учебников, приятно ощущаемые стулья, болты ещё не выкрученные, что давало какую-то уверенность в себе, просто потому что парта предательски не шатается. Но это было не так. Всё было обманчиво; Старые потрёпанные учебники в лучшем случае могли пахнуть кофе, пролитым на корешок, а стулья, казалось, скоро уйдут в утиль, но это оставалось лишь задумкой.