Зачётка,или с Новым годом Глеб Борисович!/Лючия фон Беренготт

Часть 2.Глава 7

— Как его зовут?
— Это она.
— О... Женщина?
Смешок.
— Тогда уж девушка, если на то пошло. Не бойся, она спокойная. Давай ногу, подсажу.
В страхе:
— Глеб, я... я не уверена...
— Я же сказал, ничего не бойся. Она спокойная, как удав.
С опаской гладя густую, белую гриву.
— Удав — это как-то не очень успокаивает...
Легкий поцелуй в нос.
— Слушай, как ты собираешься коня на скаку останавливать, если даже не умеешь ездить верхом?
— Так то останавливать... а то ездить.
Раздраженно:
— Слушай, не хочешь, не надо...
— Я не не хочу... я просто...
— Струсила? Бывает. Идем в дом, я что-нибудь навру... Все равно нас скоро позовут к столу.
Глотая слюну:
— К столу?.. Ох... Глеб, знаешь, давай я еще раз попробую... Хорошая лошадка... смирная... ты же смирная, да?
— Что, к столу идти ты тоже боишься? Я же полдня тебе объяснял, что к чему.
Виноватый взгляд в пол.
— Да, я помню... Просто твоя мама... она такая...
— Какая?
— Строгая. Вдруг она подумает, что я...
— Варя.
— Что?
— Ты такая, какая есть. И я люблю тебя такую. Поняла? Мне плевать, что подумает моя мама. А если она хоть что-нибудь скажет, клянусь я тут же встану, и мы немедленно уедем отсюда.
Ошеломленное молчание. Нетерпеливо:
— Ну? Ты идешь?
Молчание.
— Варя... Ау... Ты пугаешь лошадь. Сжимаешь ей гриву пальцами. Она, конечно, спокойная... но тут кто угодно взбесится.
Дрожащим голосом:
— Ты... ты меня любишь?
Ошеломленное молчание уже с другой стороны.
— Я это сказал, да?
— Да.
Прерывистый выдох.
— Ну... значит так оно и есть.
— Глеб...
Досадливо:
— Не заставляй меня повторять... Потому что я не смогу. По заказу.
— Глеб, я...
— О, господи... Ну, люблю. Я тебя люблю. Все? Сказал? Теперь можно уже идти обедать?
— Глеб, заткнись! — почти в слезах, действительно пугая лошадь. — Я беременна!
* * *

— А как же учеба?
Беспомощно пожимая плечи:
— Не знаю, Глеб...
Пауза.
— В принципе, академ можно взять. Посидишь годик, потом возьмем няньку...
Мотание головой.
— Что ты, я не отдам малыша какой-то няньке...
Твердо:
— Бросать учебу это тоже не выход. Ты себе не простишь потом.
— А что выход?
— Не знаю пока. Будем думать. Иди сюда.
Нежный, долгий поцелуй. Мягкое одеяло укутывает плечи.
— Почему ты раньше ничего не сказала? Два месяца — большой срок...
Шмыганье носом.
— Глеб... я все равно не смогла бы сделать аборт. Пыталась, но... не смогла.
Зловещая пауза, пальцы стискиваются в кулак.
— Ты... что?
Испуганно:
— Ой!
Резкий скрип кровати.
— А ну-ка сядь. Повтори.
— Глеб... — всхлипывая, растирая слезы.
— Повтори, пожалуйста.
— Глеб, я же ничего в итоге не сделала... Ну пожалуйста, не ругай меня...
— Стоп. Не вздумай меня сейчас обнимать. Дай-ка я еще раз попробую понять...
— Не надо! Не надо ничего понимать! Я ведь так и не смогла! Ходила и не смогла!
Вскакивая на ноги.
— Но собиралась?
Виноватый кивок.
— Ты собиралась аборт! Не сказав ничего мне! В тайне от меня, по-тихому пошла на аборт! Хотела убить моего ребенка! Твоего ребенка! Да как ты вообще могла до такого додуматься...
Рыдая:
— Я думала, ты меня бросишь, если я забеременею... Ты ведь говорил...
— Какая, бл*ть, разница, что я говорил?! Я тебе что, пацан с третьего курса, который трясется от одной мысли о детях!
— Глеб...
Грохот двери. Протяжный вой в подушку.
* * *