Зачётка,или с Новым годом Глеб Борисович!/Лючия фон Беренготт

Часть 2.Глава 4

— Огромное спасибо, Глеб, голубчик... Мы уж постараемся не остаться в долгу...
— Да что вы, Лев Константинович... Какие долги?
Мне это стоило двух минут приятной беседы... К тому же для любого учредителя такая стипендия — почет и известность...
— Ну, не скромничайте, пожалуйста... Я же знаю, что вы водили учредительницу на ужин... А такое не всем хорошо дается — я, например, со своей глухотой, только раздражение могу вызвать у собеседника — особенно если разговаривать через стол. А если уж не по-нашему...
— Я не...
Резкий вдох, дергание ногой. Испуганно:
— Что это с вами?
— Простите... Икота напала...
Хихиканье.
— Вспоминает вас мадам Ламберт, наверное... Уши не горят, часом?
— Да какая там мадам Ламберт... Ах ты ж!
— Ну, я пойду с вашего позволения... Хорошей вам лекции.
— Да-да, Лев Константинович, и вам того же. Я дам знать насчет доклада...
Щелчок замка.
— А ну вылезай.
Хмуро:
— Что ты еще делаешь ради стипендий?
— Наумова, не начинай. Я просто сходил с дамой поужинать.
Шорох, скрип стула.
— Ага, поужинать... Погоди, а это не та ли Ламберт, от которой целых восемьдесят стипендий для заучек с компьютерных технологий пришло? Они там праздновали на прошлой неделе...
— Именно та.
Грозное молчание.
— И за это ты с ней «просто поужинал»?!
Вздох.
— Увы, Наумова, я тебя подло обманул. Я сплю с богатыми учредительницами за пожертвования и стипендии. Пришло время тебе узнать горькую правду.
— Ах ты... — со слезами. — Надеюсь, она как следует облапала тебя своими старческими ручонками!
— Ну почему же старческими? Довольно молоденькими, изящными ручонками.
Слабо:
— Молоденькими...
— Конечно. Ламберт моложе меня на десять лет. Капитал у нее папашин, увлечений, кроме филантропии нет. Легкая добыча для такого ловеласа, как я...
Звонкая пощечина.
— Вот и трахайся со своей Ламберт!
Грохот двери. Тяжелый вздох.
— Дура ты, Наумова.