Мой лучший враг

Глава 3

Несмотря на крепкую дружбу, в детстве мы часто ненавидели друг друга. 

«Хоть бы в пачке Скиттлс ему попалась апельсиновая, самая невкусная, конфетка. И чтобы он не вытащил не одной виноградной», – это считалось самым худшим проклятием, которое мы могли обрушить друг на друга в то время. 

А теперь мы желаем друг другу смерти. 

Как сильно могут поменяться люди. И их отношение друг к другу. 

Мой папа всегда хотел сына. Так я стала думать года в четыре. 

Мы были счастливой полноценной семьей. Я, мама, папа. А если прибавить к этому еще и бабушку с дедушкой, то сверхполноценной. 

Папу я любила больше всех. Может быть, потому, что он разрешал есть перед сном шоколад. А может быть по совсем другим причинам. 

Двухкомнатная квартира в Москве. Четырнадцатый этаж. Здесь мы жили с родителями. А бабушка с дедушкой жили в небольшом подмосковном городке в частном доме в часе езды от нас. Мы приезжали к ним на выходные. 

Мама с папой познакомились в институте. В двадцать лет они поженились, и вскоре появилась я. 

Родители так и не закончили институт. Мама ушла в декрет, а папа, чтобы прокормить семью, устроился в магазин и стал торговать компьютерами. 

Сейчас мамина работа связана с финансами. Кем сейчас работает папа, и как он вообще живет – не знаю. И не хочу знать. 

Бабушка печет торты на заказ. У нее дома всегда пахнет ванилью и карамелью. Дедушка работает охранником при коттеджном поселке. 

В четыре года мама стала спихивать меня бабушке на лето, а бабушка, в свою очередь, стала выпихивать меня во двор, чтобы я играла с другими детьми. 

В первый раз я пошла на детскую площадку возле дома. Вытащила игрушки – машинку, самолетик и гигантского робота-трансформера. Я смотрела на игрушки мальчишек и девчонок и поняла, что все это время у меня были мальчишеские игрушки. Девочки презрительно морщили носики. Они поставили мне условие: они не будут принимать меня в свою команду до тех пор, пока я не вынесу на улицу куклу. А дело в том, что куклы у меня и не было. Мама потом рассказывала, что куклы просто не вызывали у меня никакого интереса. Мне нравилось то, что можно разобрать и что можно заставить двигаться. Но тогда, во время конфликта, я серьезно перепугалась. Я не понимала, почему родители покупали мне игрушки для мальчиков, и додумала сама: родители очень хотели сына, а у них получилась дочка. Эта мысль настолько прочно засела в голову, что еще долгое время я специально не засматривалась в магазине на девчачьи игрушки. Мне не хотелось расстраивать родителей. Я делала все, чтобы быть похожей на мальчишку. И чтобы мама с папой не выкинули меня на помойку за ненадобностью. Я носила мальчишеские комбинезоны, упрашивала маму с бабушкой стричь меня как можно короче, отпихивала прочь кукол и платья.