Your weak point

Глава 22.

Каждый раз когда у Грейнджер случается нервный срыв, она мысленно строит в своей душе габион.
Наполняет его чем угодно, лишь бы не думать о плохом. В нем и стекла, и камни.
Много лишнего и совершенно ненужного.
Девочка, которая любила ветер, растворилась в воздухе бесконечно длительной жизни, будто ее никогда не было. Иронично.
Она висит над землёй, а её руки будто в распятии, растянуть цепями. Колени согнуты, а тело бы уже давно свалилось на пол, если бы не Том Реддл, сидящий на стуле и смотря на неё.
Раздражает своим умом и красотой.
Хочется убить, чтобы не видеть всего этого.
Том поднял с пола ведро и резким рывком вылил ледяную воду на девушку.
Судорожный выдох, ближе походящий на крик,  раздался эхом в подземной тюрьме.
Она подалась вперёд, лишь бы упасть на живот и не вставать больше никогда, но оковы дернули её назад, до крови стирая запястья.

— Ты же не будешь плакать, верно? — опять эта улыбка невинности. Будто не ты держишь в плену девушку и бьёшь её.

— Думаю, ты не позволишь мне такой роскоши... — прохрипела Грейнджер. Тело покрылось мурашками, а рубаха прилипла к телу, обтягивая её силуэт.
Жадность худший из пороков, Реддл.
Ты слишком много хочешь, но не платишь.

— Верно. Я даже уверен, что ты не будешь рыдать и молить о пощаде. Что ты тогда хочешь?

— Наконец-то ты спросил, чего хочу я. Власти. Дай мне власть, — шепнула ему Гермиона, облизнув воду с губ.

Реддл рассмеялся и засунул руки в карманы.
Она смешна до жути.
Хотеть власти и не уметь ей управлять. Ты смеёшься надо мной, профессор?
Это была будто пытка.
Смотреть на него и не знать что будет в следующую секунду.
Одинокий волк умирает первым, стая живёт.
У неё нет стаи, она умрёт уже очень скоро.

— Не слишком много просишь, профессор? — он улыбнулся и подошёл поближе, касаясь пальцами её подбородка и губы.

— Я скажу где диадема. Сделай меня своей, Реддл, — девушка посмотрела на него, выжидая решение.

Невольно его зрачки расширились.
Неужели ей достаточно лишь власти?
Она определённо такая же как и он. Идти по головам, ради признания. Но он смотрел в её глаза и видел что-то ещё.

— Ты врёшь, Гермиона. Есть ещё что-то, — Том сощурил глаза и внимательно следил за каждым её движением.
Хищник за жертвой.
Лев и овечка.
Кто из них сильнее?
Попробуй перебороть себя и вспороть другому глотку.
О нет, она не овечка. Львица, та которая ведёт за собой стаю. Именно так выглядит олицетворение харизмы и злости в одном флаконе.