Гиблое болото

Часть 4. Энни

Просыпаюсь от пронзительного вопля. Своего. Слёзы вовсю хлещут из глаз. Сердце стучит, как бешеное. Снова этот сон. Он снится мне вот уже на протяжении пятнадцати лет. С тех пор, как Питера не стало, я не могу жить так, как раньше. Я до сих пор слышу его громкий крик, а перед глазами картина, как эти чёрные руки из воды тащат моего друга на дно.
Меня часто, после того дня, настигают панические атаки, и я не знаю, как от них избавиться. Травма детства была слишком сильной. Я должна была умереть вместо него! Я чувствую это. Чувствую, что отобрала его жизнь вместо своей.

Пару лет назад я переехала в другой город в надежде на то, что постепенно всё забуду. Но такое не забывается! Слишком сильное потрясение. Лекарства помогают лишь на время. А сколько психологов я сменила, уже не сосчитать!

Открываю шкаф, беру три таблетки успокоительного и проглатываю без воды. Затем иду на кухню. По дороге бросаю взгляд на часы: 03:15.
Что-же случилось в тот день? Я, как завороженная, смотрела на воду, а потом? Как получилось так, что вместо меня утонул Питер? Я пытаюсь вспомнить, но память меня подводит. Вижу тёмный силуэт, но он настолько неясный, что я по-прежнему не понимаю, был ли там ещё кто-то или это лишь плод моего разыгравшегося воображения.
Может, и в воде никого не было? Может это всего лишь несчастный случай и, как убеждали меня психологи, Питер просто упал?

Стук в дверь останавливает поток моих мыслей. Сердце уходит в пятки. Сначала я думаю, что мне послышалось, но стук повторяется, и мне ничего не остаётся, как подойти к двери.
Три часа ночи! Кто бы мог прийти так поздно? Стараюсь не думать о чем-то плохом и смотрю в глазок. За дверью вижу невысокую девочку, лет двенадцати, которая улыбается. Очень. Жуткой. Улыбкой! А её пустой стеклянный взгляд заставляет меня отпрянуть от глазка.

— Кто там? — настороженно спрашиваю я, старясь сделать голос как можно увереннее.
— Меня попросили вам кое-что отдать, — радостно вопит девочка.
— Мне ничего не нужно, — грубо бросаю я, уже отходя от двери, — уходи.
— Это от Питера! — в голосе этой девочки слышится все та же притворная радость. От упоминания имени друга в горле образовывается ком, и я громко и нервно сглатываю.

Аккуратно тянусь к замку, отворяю защёлку. В эту секунду дверь настежь открывается и девочка ступает на порог. Её неприятная ухмылка все ещё озаряет лицо. Меня поглощают страх и паника. До боли прикусываю щеку и вжимаюсь в стену.
— Это Ваше, — щебечет она и протягивает мне розовый рюкзак. Тот самый, с которым пятнадцать лет назад я пришла в тот злополучный парк. На глаза наворачиваются слезы.
— Но этого не может быть… Это ведь…
Забираю у неё портфель и сразу ощущаю тяжесть. В нем что-то лежит. Забытая мной кукла? Нет, явно что-то тяжелее.

Трясущимися руками расстегиваю молнию и аккуратно заглядываю внутрь. От увиденного мои глаза моментально расширяются, а живот неприятно скручивает. Непроизвольно отпускаю рюкзак, и он с грохотом падает. Мышцы коченеют, ноги становятся ватными. Я судорожно начинаю хватать губами воздух. Оседаю по стене на пол и прижимаю руку к лицу. Нет!

Поднимаю глаза и вижу всё ту же адскую улыбку девочки. Я больше не в силах сдерживать слёзы: теперь они сами катятся по щекам. Сквозь них я вижу эту отвратительную картину: посиневшая голова Питера. На его изуродованном лице застыл ужас. В его глазницах — черная бездна. То существо выкололо его глаза.

Я кричу, но не слышу своего крика. Тело начинает трясти, а я продолжаю кричать. Задыхаюсь от собственных рыданий, горло стягивает до боли.

— Это ты его убила, — все так же беззаботно щебечет девочка.
— Нет, — кричу я, нервно тряся своей головой, — нет, пожалуйста…
— Он просил помахать тебе на прощание, — улыбаясь, она кидает к моим ногам оторванную руку Питера. Такую же синюю, как та голова в моём рюкзаке. Меня пробирает дрожь.

Закрываю глаза руками в надежде отгородиться от всего этого. У меня начинаются приступы кашля.
Я поднимаюсь на ноги и со всей силы бьюсь головой об стену. Чувствую адскую боль, но продолжаю биться, пока не ощущаю во рту металлический привкус крови — она стекает по всему лицу. Обхватываю голову руками, падаю на пол, сжавшись в комочек и тяжело дышу.
— Прости меня, Питер...