— Семи-Семи, а ты знаешь, что здесь по вторникам не просто ресторан, а бар-ресторан?
Тендо ухмыльнулся, поглядывая то на друга, то на т/и. Улыбка парня становится похожей на улыбку Чеширского кота, что невозможно не заметить. Не смотря на несовершеннолетие, подростки всё же принесли с собой алкоголь, решив полностью расслабится в конце учебного года. Единственный, кто не пил — Вакатоши, поскольку знает, что ответственен за команду, а также и за девушек, которые пришли с ними.
— Мне какое дело?
Эйта пренебрежительно относится к словам друга, поскольку алкоголь развязал Сатори язык. Всё свело к тому, что от последующих слов Семи уже находился в удивлении.
— Наша любимая т/и-чан в детстве занималась вокалом. Сзади вас сцена, думаю, выйдет хороший дуэт.
— Сатори, ты —
Девушка лишь выдыхает, пытаясь смирится со своим положением. т/и ненавидит в себе практически всё, из-за чего старается не распространять свою биографию.
Особенно перед Семи.
Она не готова. Не готова стоять на сцене перед людьми, не готова в руке держать микрофон, не готова петь вместе с Семи, позорясь ещё больше.
Разум говорит «нет», но сердце готово полностью отдаться моменту
— Если ты не хочешь, то не стоит вестись на это.
Сеттер смотрит на подругу, взяв ту за руку. И вновь неожиданный поворот: т/и приподнимается, направляясь к сцене. По инерции Эйта идёт за ней, не понимая, что он творит. Они оба не готовы, поскольку связки, как и диафрагма, не натренированны.
— Знаешь Milo Greene?
Получив одобрительный кивок, Семи подошёл к человеку за стойкой, сообщая о названии песни. После начала аранжировки т/и уловила мотив, начиная петь в унисон с Эйтой, не ожидая, что они подхватят ритм.
Сеттер же удивляется с красоты голоса. Для него в ней всё прекрасно, включая даже тёмные стороны, о которых он пока не знает. Это слишком "громкое" заявление, но это ли не любовь, когда ты принимаешь в человеке абсолютно всё, и его недостатки не так отвратительны.
«И это сносит мне крышу»
