Зачем ты ворвался в мою жизнь, Антон?

9

После их разговора Арсений убежал. Антон хотел догнать его, но зачем? Продолжая стоять возле могилы его мамы, представлял, как он сейчас плачет или злится, ведь мир не может вернуть ему самого дорогого человека. И Тоша не может.

Брюнет вернулся домой, чувствуя себя полным неудачником. Даже встретив "своего человека", не мог ничего сделать для того, чтобы спасти его. Все годы, пока они жили в Амстердаме, он был у него под носом, но они оба не замечали между собой связь, красную нить, которой соединила их жизни сама судьба.

Диана говорила, что связанные люди могут быть как друзьями, так и возлюбленными. Что ж, здесь определенно первое. Ему придется не только похоронить свои чувства под обломками надежды, но и попытаться хотя бы восстановить с Арсением контакт после встречи на кладбище.

Он не помнил Шастуна. И это было ему даже на пользу.

Вдруг парню в голову пришел вопрос: "Как я должен его спасти: духовно или физически?"

Из комнаты вышла Диана и набросилась на него с расспросами:

— Ну что, ты встретил его? Как он отреагировал? Наверное, в шоке, ведь такое не каждый день происходит! Очень рада, что вы...

— Диана, пожалуйста, успокойся, — устало попросил Шаст, обхватив ее за плечи. С милого личика исчезла воодушевленная улыбка, и она непонимающе захлопала ресницами.

— Что-то случилось?

— Тот человек под маской оказался... парнем, в которого я был влюблен четыре года назад...

Диана раскрыла рот и нервно засмеялась.

— Прости, это панический смех. — Она откинула выбившуюся прядь волос, облизнула губы и продолжила уже тише: — Я не знаю, что сказать. Узнать о том, что "твой человек" все это время был практически рядом с тобой, это... — Она затихла, не смея продолжать.

Антона вновь наполнило чувство тревоги, которое появлялось каждый раз, когда она радовалась за него. Это не была зависть, а что-то другое, чего никак не получалось понять.

Он продолжал стоять и улыбаться ей в ответ: его немного позабавил ее внешний вид.

— Так, прости, я тебя перебила. Продолжай.

Они прошли в комнату и уселись за стол.

Брюнету пришлось приступить к самой болезненной части рассказа. Даже сейчас он ощущал переживания Арсения. Они будто являлись частями единого целого. Пусть абсолютно разные, пусть он младше Тоши на месяц, пусть у них непохожие судьбы — невидимая нить связывала их.