50 дней до моего спасения [артон]

3 день. Дождливая погода.

      Утро, будильник и… Тишина? Опять? Я даже испугался. Зашёл на кухню: там пусто, в комнате родителей никого, в комнате  сестры тоже. Вернулся к себе в комнату, взял телефон. Странно, не помню, чтобы переводил будильник на 15 минут позже. С этой мыслью я опять пошёл на кухню. На кухонном столе лежала бумажка, видимо, от мамы, на которой было написано: «Антош, я перевела твой будильник, чтобы ты выспался. Юлю я увезла сама. На улице ужасная погода, так что возьми зонтик. Целую, мама». Что, целую? С каких пор так мило?
       Я решил продолжить мысли об этом «целую» в душе. Ну не могла моя мать написать мне «целую»! Могла «Шастун, твоё рождение испортило мою жизнь» или «убирайся из этого дома, ты нам никто», или «Вали за своим отцом-уродом», но не «целую», нет. Она определённо ошиблась. Она никогда меня не любила.
       В душе я провел все свободное время. Быстро одевшись, я начал собирать портфель. Сегодня 6 уроков. Вот так вот со второго учебного дня. И сразу пара по русскому. Победа! Собрав учебники, я побежал из дома, как будто он сейчас рухнет.

       Выбежав из дома, я вспомнил про зонт. Неплохая такая напоминалка — ливень с молнией. Но, так как я уже начал опаздывать, решил, что успею добежать и не промокнуть (хотя бы не так сильно). Забавное зрелище со стороны: двухметровая шпала бежит под дождём, пытаясь не упасть в лужу. Короче, до остановки я добрался без травм. И вот я стою, жду автобус, как вдруг ко мне подъезжает машина. За рулём сидел никто иной, как Арсений Сергеевич. В голове у меня пронесся вопрос, что ему от меня надо. Видимо, прочитав мои мысли, учитель крикнул так, что услышала вся остановка:
— Шастун, быстро в машину! — я так сильно испугался, что сразу запрыгнул в автомобиль учителя. — Ты, вообще, знаешь, что нужно одеваться в дождь? Или ты 3 дня назад родился? — блять, как символично.
— Здравствуйте, Арсений Сергеевич, — когда встречаешься с человеком, здороваться надо. Ведь так? Или это я дебил, — Я просто дома задумался и начал опаздывать. Вышел на улицу, вспомнил про дождь, но уже было поздно, — Вот так сразу я все выпалил.
-Ну ты и… Волшебный, Шастун! — Это комплимент или оскорбление? — О чем задумался-то? О девушке, наверное?
— Нет у меня девушки. О семье задумался! Что вообще за вопросы? — дошло, Антоша, что тут происходит, только поздно.
— Просто интересно. Нам же с тобой ещё 2 года знать друг друга…
— Как бы не так, — я что, сказал это вслух? Но по округлившимся глазам Арса, думаю, что да, — Что вы так смотрите? Я даже не знаю, что со мной будет через месяц или полтора, а вы тут на 2 года обдумываете планы, — мда, Шастун, врешь ты «классно».