13

2K 37 1
                                    

 -Надеюсь, моя дорогая, вы позаботились о том, чтобы у нас был сегодня приличный обед? — спросил на следующее утро за завтраком мистер Беннет. — Я полагаю, что за нашим столом должно появиться некое новое лицо.

— О ком вы говорите, друг мой? Насколько мне известно, никто к нам не собирается. Разве что заглянет Шарлот Лукас... Но для нее, я надеюсь, мои обеды всегда достаточно хороши. Не думаю, чтобы она особенно привыкла к подобному столу у себя дома.

— Я имею в виду одного приезжего джентльмена.

Глаза миссис Беннет заблестели.

— Приезжего джентльмена? Уверена, что это мистер Бингли! Ах, Джейн, лукавая девочка, как же ты раньше ничего не сказала? Ну что ж, я буду рада увидеть мистера Бингли. Но, боже мой, какой ужас! У нас не будет рыбного блюда. Лидия, душенька моя, позвони, пожалуйста. Необходимо сию же минуту отдать распоряжение миссис Хилл.

— Это вовсе не мистер Бингли, — отвечал ее муж. — Я жду человека, которого еще никогда в жизни не видел.

Слова эти вызвали общее удивление, и, к полному удовольствию мистера Беннета, все члены семейства засыпали его вопросами. Позабавившись всеобщим любопытством, он в конце концов дал следующее разъяснение:

— Около месяца тому назад я получил вот это письмо, на которое ответил две недели спустя. Дело казалось настолько тонким, что я предпочел его предварительно обдумать. Письмо написал мой кузен, мистер Коллинз, тот самый, который после моей смерти сможет выбросить вас из этого дома, как только ему заблагорассудится.

— Ах, мой друг, — воскликнула миссис Беннет, — и слышать о нем не желаю! Ради бога, не говорите об этом чудовище. Можно ли совершить что-нибудь более несправедливое, чем выгнать из принадлежащего вам имения ваших собственных детей? Я убеждена, что будь я на вашем месте, я бы уже давно постаралась что-нибудь предпринять.

Джейн и Элизабет попытались объяснить матери сущность закона о майорате.{34} Подобные попытки делались ими и раньше. Но предмет этот выходил за пределы ее разумения, и она продолжала горько сетовать на жестокость законов, отнимающих дом у семьи с пятью дочерьми в пользу человека, до которого никому нет никакого дела.

— Это, конечно, крайне несправедливо, — сказал мистер Беннет. — И мистеру Коллинзу ничем не удастся снять с себя вины в наследовании Лонгборна. Однако, если вы позволите мне прочесть его послание, то, быть может, вас несколько примирит с ним тон, в котором оно написано.

Гордость и предубеждение. Джейн ОстенМесто, где живут истории. Откройте их для себя