золотая молодежь

PART11: ресторан на набережной

      Юнги ждёт Чимина возле выхода, перед университетской парковкой, когда куча уставших, выжатых, как лимоны, студентов спешит покинуть здание с концом последней на сегодня пары, с которой Юнги ушёл, не дождавшись ещё десяти минут: душа требовала сигарет.
      Среди этой толпы Чимин, чуть позже заметивший курящего Мина, оперевшегося на холодную стену здания.
      — Брось, — говорит младший, вынырнув из кучи студентов и подойдя ближе к альфе, кивнув на его вредную привычку воплоти.

      — А я уже начинал думать, что ты пешим топать захотел, — игнорирует его Юнги, выдохнув ядовитый дым. — Поцелуешь меня?
      — Ну уж нет, от тебя воняет сигаретами, — привычно фырчит Чимин, наблюдая за тем, как длинные пальцы стучат по тлеющей палочке, набитой табаком, но расстояние между их губами всё-таки сокращается.
      Юнги мягким рывком притягивает его ближе к себе, одной рукой, в которой держит сигарету, осторожно, чтобы она никак не коснулась Чимина, обнимает его тонкую талию, второй поднимает лицо омеги за подбородок, легонько надавив, чтобы тот приоткрыл губы.
      Чимин немного хмурится, когда Юнги переплетает их языки. Младший сжимает воротник его ветровки и подаётся вперёд, плотнее прижимаясь к губам.
      В сердце Чимина что-то щелкает. Поцелуй кажется таким необычно медленным, неторопливым и, сквозь горечь выкуренных Мином сигарет, немного сладким, что уже позволяет сравнить его, скажем, со сгущенкой.
      Взгляд обоих немного затуманен, когда они отстраняются друг от друга.
      — Горько, — Чимин щурится и показательно морщится, а Юнги кажется это забавным, если не милым.
      — Мальборо, — кидает старший, пожав плечами и взяв сигарету в другую руку, чтобы сделать затяжку, не выпуская омегу из объятий.
      — Нет! — боязливо восклицает Чимин, уперевшись кулачками в широкую грудь Юнги и резко отвернувшись, когда замечает в очаровывающих глазах напротив недобрый огонёк и понимает, что альфа собрался выдохнуть ядовитый дым прямо в его сторону.
      Старший хрипло посмеивается, выдыхая в противоположном от Чимина направлении, и младший облегчённо вздыхает.
      — Больше не кури рядом со мной, — хмуро произносит младший.
      — Сейчас я могу сказать «ладно», но делать этого всё равно не перестану, детка, — хмыкнув, отвечает Юнги. — Пойдём в машину.

* * *

      В салоне автомобиля, пробиваясь сквозь запах сосны с далекого севера, где бушуют суровые морозы, дорогого вина из элитного сорта винограда, выросшего где-то, кажется, в Раю, и горьких сигарет, медленно тлеющих по несколько раз за день, слабо пахнет успокаивающей лавандой и свежесваренным, нежным кофе со сливками.
      Безусловно, Чимину это льстит.
      На сердце вдруг от чего-то налегает хрупкая радость, когда они останавливаются на светофорах, которые загораются красным, останавливая свободное движение, или изредка стоят в незначительных пробках, которые бывают в каждом городе, но неприятная грусть возвращается, когда на дороге нет никаких помех, и Юнги, кажется, едет чуть медленнее, чем мог бы, или Чимин сам себе это надумал, потому что вдруг стал наивным. Но на самом деле омега прав.
      Чимин сначала победно улыбается от этих мыслей, почти незаметно, а после закусывает губу, поняв, что осталось не так много времени до того, как они приедут, и всё это время их тишину нарушал только слабый рык мотора.
      — На этом моменте я должен пригласить тебя в ресторан? — неожиданно хрипло спрашивает Юнги, будто читает мысли, будто намекая на то, что в некоторых романтических фильмах бывают подобные сцены. Он внимательно смотрит на пустую дорогу, но на самом деле, наверное, чуточку волнуется.
      — Ты немного припоздал, но да, тебе следует сделать это прямо сейчас, — Чимин кивает, сдерживая улыбку на уголках губ.
      — Хорошо, тогда я спрошу, не хочешь ли ты...? — говорит Юнги, не отвлекаясь от дороги. Чимин хочет посмотреть на него, потому что, судя по интонации голоса, Мин улыбается, но омега не делает этого: что-то мешает ему. Это называется смущением.
      — Я отвечу, что был бы не против перекусить, и мы поедем в ресторан на набережной, — довольно говорит Чимин, и Юнги, не переставая улыбаться, разворачивает машину.