золотая молодежь

PART7: name of

Чимин просыпается с ужасной головной болью, и это не потому, что вчера была вечеринка Тэмина — одного из влиятельных альф, учащегося в этом университете на последнем курсе. Они, вроде, хорошо знакомы с Юнги, но не в этом суть. Чимин не ходил на вечеринку и игнорировал тщетные попытки Тэхёна затащить его туда, потому что, как минимум, вчера было воскресенье — не лучший день для тусовок, по мнению Чимина, потому он был бы доволен собой, если бы голова не заболела сама по себе.

      Омега, пошатнувшись и оперевшись на столешницу, запивает пару таблеток и стоит так ещё минут пять. Он зарылся пальцами в волосы на несколько секунд, тяжело вздохнув, и помассировал больные и пульсирующие виски.
      Перед тем, как подняться в гардеробную на втором этаже, Чимин прихватывает с собой яблоко из корзины с фруктами и борется с желанием упасть на диван напротив панорамного окна и понаблюдать за тем, как усиливается на улице метель. И правда, вчера было теплее, чем обычно, настолько, что всё начинало таять, а сегодня снег зазывает укутаться в тёплый плед и наслаждаться тишиной, наплевав на всё.
      Чимин устало окидывает взглядом полки с одеждой, определяясь с выбором ещё в течение получаса.
      Во рту мешается кисло-сладкий сок яблока с остатками мятной зубной пасты, когда Чимин обращает на это внимание, нанося на пухлые губы клубничный бальзам.
      Чимин снова приветствует кивком ещё сонных бет и омег за стойкой, слабо улыбнувшись.
      На иномарке лежит тонкий слой снега, и Чимин отмечает, что, наверное, эта метель, которая больно бьёт сейчас морозом по щекам, началась не так давно.
      Чимин никуда не торопится, когда прогревает спорткар. Ему даже забавно наблюдать за тем, как возмущаются на погоду жильцы того же небоскрёба.
      Снова зеваки на светофорах, снова ещё небольшая, только начинающаяся пробка перед университетом.
      На парковке одна единственная машина: большой тёмный кроссовер, начищенный до блеска. Чимин паркуется рядом и, закутавшись в своё большое коричневое пальто, спешит быстрее зайти в университет. Видел бы Тэхен, что Чимин в кроссовках и с голыми щиколотками — дал бы подзатыльник.
      Чимин вешает пальто в гардероб сам, потому что ещё слишком, видимо, рано, чтобы работник гардероба был здесь.
      Омега крутит в руках чёрную эмблему с выгравированными на ней серебристыми цифрами и замирает, когда открывает дверь нужной аудитории — там, почти на самом последнем ряду, облокотившись на прохладную стену, сидел Юнги с закрытыми глазами, которые медленно открыл почти сразу, как почувствовал знакомый запах. На его голову натянут тёмный капюшон, а руки сомкнуты на груди.
      — Почему ты до сих пор стоишь там? — тихо хрипит альфа. Он смотрит на омегу, и его веки чуть приспущены. — Сядь рядом, малыш.
      Чимин не видит в этом необходимости и пытается игнорировать желание послушать Юнги, но в этот раз всё-таки повинуется сердцу, вспомнив слова отца и Тэхёна. Сам же Юнги, отчего-то, хмыкает и притягивает омегу ближе к себе, когда тот садится рядом, но недостаточно.
      Чимин вздрагивает, потому что альфа кладёт голову на его плечо, и уже хочет что-то сказать, как Юнги опережает его:
      — Молчи, — тихо просит альфа и медленно, но верно возвращается в свою дрёму.
      Чимин только сейчас замечает наушники в ушах Мина и тихую музыку из них. Звучит знакомый омеге мотив, и он, забывшись, позволяет себе забрать у альфы один наушник, не желая лезть за своими в рюкзак и оправдываясь перед собой же, что для этого нужно двигаться, следовательно Юнги будет недоволен, а Чимин не хочет лишний раз слушать очередное возмущённое бурчание.
      Альфа на это улыбается слабо, и Чимин краснеет, когда чувствует, что старший переплетает их пальцы.
      — Отвечай за свои действия, — тихо говорит Юнги, скорее, оправдываясь, но не переставая улыбаться ещё секунд десять, и Чимин сначала сглатывает, а после постепенно привыкает и расслабляется, роняя свою голову на чужую.
      Чимин вдруг наконец чувствует, как перестаёт болеть и пульсировать в его висках, как тело Юнги будто слабеет, и тот, вроде, уже посапывает — быстро он, всё-таки, уснул. Омега старается принять максимально удобное положение не только для себя, но и для Мина, пусть даже если ему самому может быть неудобно, но он думает, что сможет потерпеть.
      Музыка переключается сама: альфа не контролирует её сейчас, поэтому играет всё подряд, но жанр не меняется только до определенного момента. А когда этот момент наступает, Чимину становится трудно дышать и на глаза вдруг накатывают шипящие слёзы. Остаётся только взвыть и молиться, чтобы голова не заболела ещё раз.
      До боли знакомая мелодия, связанная с одним из самых тяжелых периодов в его жизни, позволяет нежеланным воспоминаниям вылезти наружу, подобно змеям, от которых Чимин просто не в силах укрыться.
      Свободной рукой омега гладит Юнги по волосам и зарывается в них пальцами, перебирая пряди. Он тихо плачет и боится любить, потому что уже чувствовал что-то подобное, и ничего хорошего из этого, как видно, не вышло. Он совершил ошибку в свои шестнадцать, когда встречался с альфой на четыре года старше него. Это было больно, потому что его интересовало тело Чимина и ничего больше, и омега слишком поздно понял это.
      И всё-таки, Чимин кусает губы, тихо всхлипывая, и Юнги, кажется, сквозь сон хмурится на это.
      У омеги в груди паршивое чувство, которое он хочет как-нибудь вырвать и выкинуть вместе с корнями, с которыми всё произрастает и въедается.
      Обещают, что в жизни появится имя, которое сотрет предыдущее в прах, и Чимин понимает только сейчас, что этого не произойдёт, если он сам не захочет, потому что, как никак, всё зависит только от нас самих.
      Юнги вжимается в плечо сильнее, сжимая в своей большой и тёплой ладони руку Чимина, и омега слабо улыбается, вытирая слёзы и чмокая альфу в макушку.
      — Что это было? — Юнги хрипит немного сонно, не отстраняясь.
      — Это... — Чимин тушуется, растеряв где-то все слова и способность нормально говорить, — я…поцеловал тебя?
      — Фу, — альфа кривится и ненадолго замолкает. — Давай ещё.
      Омега целует ещё, хмыкнув. Задержавшись, он постарался как можно незаметнее вдохнуть любимый аромат винной сосны.
      Юнги снимает капюшон окончательно, чтобы Чимину было удобнее, и омега старается не улыбаться. — Делай так почаще.
      Альфа отстраняется, чтобы посмотреть на младшего, и подозрительно щурится, когда видит перед собой покрасневшие глаза. — Ты ревел, что ли?