Мой мрачный сон / Il mio sogno cupo

siamo l'eterna tenerezza l'uno dell'altro

- У тебя гости, Тай? - продолжал он своим прокуренным басом.
- Гости. - твёрдо ответила я.

Отец зашёл в комнату. Весьма неплохо одетый для пьющего: серое пальто, синяя водолазка. И удивлённый оскал.

- Это что? - бросил он взгляд на прерывисто дышащего Итана. Его эмоции постепенно темнели.
- Не "что", а "кто". Это во-первых. Во-вторых. Ты для чего явился? Четыре года ни слуху, ни духу, что происходит?

Он оторопело опустил взгляд. Наконец осмелился:

- Я слышал, тебя выгнали из института.
- Есть такое. И что?
- Интересно стало, как ты и что.

Он стеснялся, но не врал. Видимо, действительно стало стыдно. У меня ничего внутри не отзывалось, абсолютное безразличие и пустота.

- И? Посмотрел? До свидания.
- Не гони, я ведь пришёл за определённостью.
- О. Может, за бутылкой?
- Ну... Ну да. Да. - он часто закивал, словно осенило. Вопросительно выдвинув голову, я анализировала его мимику. Врёт.
- Не томи. - отчеканила я, пристально наблюдая за храбрением отца.
- Поговорить надо. - он бросил раздражённый взгляд на Итана. - Наедине.

Перед оправданием нейтралитета юноши, я поставила перед фактом:

- А он не уйдёт. Сожитель.

Мужчина вытаращил на меня глаза:

- Сожитель? Тай, ты в своём уме? Он?
- Я тоже не подарок. И ты, кстати. Зато у него совесть есть.

Итан как раз включился в разговор, настороженно прошептал:
- Таис, что он хочет? Может я уйду?
- Первыми с корабля бегут только крысы. - переключившись на французский, в сторону бросила я. Снова вернула внимание к отцу: - Я жду.
- Тая, объясни наконец, кто это такой? - изумлённо пожимал плечами отец.
- Говори. Быстрее. У нас график. - я вспомнила о девочках, которые наверняка звонили в сотый раз.
- График..?
- Ага. Времени зря не теряем.
Тот окончательно запутался, моляще взглянул в моё лицо:
- Просто скажи, не изводи.
- Да зачем тебе, в самом деле? Сначала ты сообщи, зачем пожаловал.
- Да мириться, мириться я пришёл! - забвенно произнёс он, шагая мне навстречу. Я не успела удивиться, Итан тоже сделал шаг из-за моей спины. До ужаса тяжёлые от сосредоточенности брови и отчертившиеся скулы я смогла уловить невооружённым взглядом. Стоя рядом, ощущала, как от него в самом чистом виде исходит напряжённость и сдерживания какого-то прорыва в сжатых кулаках.