Вирджиния была некрасивая. Она не то, чтобы была страшная или её лицо было как-то перекошено. Нет. Она была именно некрасива. У неё был очень высокий рост, это девушка была на голову, а то и на две выше своих сверстниц. Кожа у неё была сероватого оттенка, немного жёлтая.. Глаза чёрные, и их контур был размыт. Создавалось впечатление, что глаза неаккуратно нарисованы. Будто старательно чёрным карандашом с усилием кто то их рисовал, так бывает. Начинаешь рисовать жирной линией, а получается, что всё «смазалось». Губы были толстые, сам рот был большой. И самое, что бросалось сразу - это был нос. Он был большой. Большой и широкий. Некрасива, несуразна.
Она прожила всего 25 лет. В то время когда она жила, это был взрослый возраст. Девушки выходили замуж в 15, а то и в 13 лет.
Изображение Вирджинии Вун Фёрленд (это её полное имя) Находилось в музее современности. В наши дни. Её называли «Большая уродливая женщина», «Великанша с великим носом». Конечно, в своё время Вирджиния слышала оскорбления и брань по отношению к себе. Её семья не стесняясь дразнила её, а младшие братья шутили и кричали «Вирдж-Вун-Фёр великан!»
Молодая девушка приходила в слезах в свою комнату. Она плакала, рвала на себе редкие каштановые волосы. Рвала чёрное платье, она была в ярости. Ненавидела себя, своё тело и всех.
- Всё в наше время достаётся красавицам.
Это фраза тёти Пресли добила Фёрленд. Она не понимала, что если она родилась не самой приятной наружности, какое право имеют другие так искривятся словами в её сторону..? Так она жила долго, пока не наступило её 25- летие. Это был юбилей.
Ронда Зи-Хайлен, полноватая блондинка среднего роста с белокурыми локонами, в сероватой шляпке сидела и покуривала, не то смесь, не то порошок. Она была художница. Все её модели были красивые милые девушки, но и взрослые дамы. И сейчас она вела беседу с отцом Вирджинии, это был подарок. Подарок на Юбилей девушки.
Они сидели, как тут вошла она. Настала очередь написания портрета. Радостная непринуждённая беседа сменилась гробовым молчанием. Ронда заметно перекосилась заметив почти двухметровую женщину. Она оглядела её с ног до головы. Сразу было заметно, что стопы большие и громоздкие. Само тело девушки напоминало больше мужскую мускулатуру, а самое главное лицо.
«В ней есть всё, чем Богу нельзя рисовать лица.» Пронеслась такая мысль у Хайлен, пока она сворачивала мини-трубку. Дойдя до рабочего места, ставя кисти и поправляя баночки с краской она шёпотом произнесла «Некрасивая». Это уже было как клеймо.
И ладно, этот рост. Ладно эти глаза и губы (они были наиболее симпатичны во всём виде Вирджинии) Даже ладно этот нос. Это всё не играет роли, имея всё это женщина может быть красива. Это её никак не определяет. Но Вирджиния Вун Фёрленд, была воплощением грубоватой женщины в мужском теле. Всё было именно в ЭТОМ. Представьте высокого мужчину. Неопрятного, с мощной челюстью, тяжёлым взглядом. Плюс, ко всему у неё был большой шаг. Женщина которая должна была быть мужчиной. Грубым мужчиной. Но родилась женщиной. Большой и несуразной.
Портрет подучился с точностью да наоборот, что ожидал отец девушки. Художники - люди творческие, и видят они по-своему. Она могла её приукрасить. Придать ей восточные краски, более аккуратные женственные черты лица. Шелковистые волосы, ровную осанку. Но Ронда выполнила как под «трафарет».
Максвелл Вун Фёрленд (отец именинницы) подошёл к полотну. Он поднёс к глазу монокль, прищурился, через мгновение абсолютно ровным тоном произнёс:
- Этим можно пугать детей и людей. Ронд, отличная работа.
В такие моменты в фильмах звучит музыка, громкая и размеренная. Как что-то очень серьёзное, определяющее..
В один момент у Вирджинии потекли слёзы. Это были горькие, слёзы. Её сердце билось чаще, «отец за что?..» Она тут же встала с деревянного стула и пошла к себе. Ей не хотелось жить. Она была в отчаянии. Это было как прилюдная казнь.
Посмотрела на себя в зеркало, оно будто кривило её, заплаканную физиономию с красными глазами. И тут. Вирджиния открыла рот. Просто открыла свой большой рот, и поняла, что у неё крепкие белые зубы. Большая пасть, красный язык и белые как мел зубы. «Я хочу их съесть.» Безумная мысль пришла к ней в голову. И тут она поняла, что она должна уходить. Из этого дома куда подальше. Убираться. Родной отец издевается над ней, мать не участвует в её жизни, братья потешаются. Они злы и жестоки.
