Дикий

And everything below

Тэхён чувствовал недюжинную отстранённость от Дженни, старавшейся по максимуму его избегать.

И не то, что бы это было неожиданно, — он всё таки напал на её семью — просто альфа больше не мог мириться с текущим положением вещей. Её холодность ранила; и ссадины на душе, нанесенные ледяным взором безразличия, болели сильнее, чем те, что омега оставила на спине правителя неделю назад.

И хотя они продолжали спать в одной постели, теперь их ночевки больше походили на принудительные встречи незнакомцев, которым, по неприятному стечению обстоятельств, приходилось делить последнюю койку в трактире.

«Я просто не знаю, что делать дальше. Тэ, я как загнанная лошадь. Меня остаётся только отстреливать», — в ушах продолжали звучать слова разбитой Дженни, что — стоило течке ослабнуть — зарылась в библиотеке в куче приключенческих романов. Альфа ни в коем случае не мог винить её за отстранённость и упадок духа, но ему крайне не терпелось это исправить.

Залечить трещины в её сердце. Он долго пытался осмыслить, как сделать так, чтобы ситуация приобрела просветы, однако каждый раз натыкался на одно и то же; пока их верования сталкивались, они неминуемо проигрывали.

В уме правителя вертелось одно — единственное — верное решение. Переубедить.

И не поймите Тэхёна неправильно, он прекрасно осознавал, что это будет чертовски непросто. Впрочем, не невозможно; Дженни, в силу безграничной доброты, сопереживания и наивности, была по-настоящему ведомой. Альфе оставалось лишь надавить на нужные точки, рассказать слёзные моменты из прошлого и представить всё происходящее в правильном, в тёмном свете. Быть может, эта схема была не вполне справедливой по отношению к омеге, зато она помогла бы ей избавиться от той вечной войны в сердце. Наконец решила бы их главную проблему.

Приукрашивание — небольшая плата за будущую стабильность.

— Тэхён? — с неким вопросом в голосе, позвала Дженни, ступая в погружённую в сумерки гончарную мастерскую. Она бросила короткий взгляд в сторону полки, где расположились симпатичные маленькие глиняные вазы. — Ты здесь?

Альфа решил двигаться постепенно, небольшими шагами — для начала избавиться от той колючей проволоки, которой омега обмоталась в попытке оградиться. Правитель желал вернуть потерянное расположение светлой волшебницы. Видит Бог, как он до безумия соскучился по этим манящим лепестковым губам.