Нет лекарства от любви

Грех четвертый: тщеславие

Ойкава от души улыбнулся, наблюдая за немым выражением ужаса и паники на лице девушки. Кумико бегло озиралась по сторонам, словно загнанный в угол звереныш, пытаясь найти пути отступления. На секунду волейболисту даже стало совестно за свое поведение, поэтому, пока не передумал, поспешил заверить, что он пришел лишь поговорить. Не поверила, впрочем, неудивительно.

Сев на стул, на котором совсем недавно сидел Джун, Тоору более пристально взглянул на девушку.

— Неважно выглядишь, — заметил он на её «здоровый» цвет кожи и темные круги под глазами.

— Взаимно, — прохрипела Курода, смотря на его перевязанное запястье. Невольно, но Ойкава убрал руки в карманы. Легкое растяжение во время тренировки — дело не новое, и следовало что-то предпринять прежде, чем станет слишком поздно. Поэтому-то и перебинтовал, чтобы перестраховаться.

— Что собираешься делать? — внезапно на полном серьезе спросил он, глядя прямо ей в глаза.

Баскетболистка лишь тяжело, мученически вздохнула. Хоть план у неё и был, но сейчас, думая над ним, она не была так сильно уверена в его исполнении. А сталкивался ли Ойкава с подобной проблемой? Всё-таки он занимается на пару лет дольше неё.

— Играть, — Кумико буквально возгордилась от того, насколько решительно и серьезно прозвучал её голос, вот только…

— Я не спрашивал о твоих планах, — фыркнул он. — Я спрашивал: что собираешься с ногой делать? — цыкнув, чуть тише добавил: — Слышал от тренера, что тебе грозит инвалидность.

Содрогнувшись от подобных слов, Курода сжала в руках тонкую простыню, скрывающую её ногу. Голову она принципиально опустила так, чтобы скрыть волосами гримасу боли, отразившуюся на её лице.

— Откуда ты знаешь? — сухо спросила она, упорно глядя на белые простыни. На Ойкаву она не решалась поднять глаза. — Нет! — вдруг мотнув головой, девушка яростно и как-то обреченно сверкнула глазами. — Дело даже не в этом… Зачем ты пришел?

Казалось, такой простой вопрос вогнал волейболиста в ступор. «А действительно… — мелькнула в голове отстраненная мысль. — Зачем я пришел к ней?». Пусть те слова об ошибке баскетболистки и её невнимательности и были сказаны от чистого сердца, но он сам и не понял, как уже сидел в автобусе, направляясь в больницу, точно туда его тянуло магнитом. У регистратуры он встретил Комацу Райдона и Хамаду Тору, но те лишь безжизненным взглядом прошлись по Ойкаве и, слабо кивнув, ушли.  Тоору не понимал и искренне изумился тому, что парни выглядят хуже, чем девушка. Даже сейчас она не показывала того, насколько ей больно и оставалась враждебной по отношению к нему. Разве не забавно?