Бархатные реки

Глава 22

Himmelsrandt — Drops

POW Автор

Высушить одну слезу — больше доблести,

чем пролить целое море крови.

Чонгук стоит напротив изувеченного парня и не может найти живого места на нём. Он перестарался. Чимин терпит и истекает кровью, он уже склонил голову перед Чоном и у ног лёг, показывая полное подчинение, принимая наказание и выдавая тайны своему господину.

С Паком словно сама смерть развлекалась, а не Феникс. Она водит своими холодными коготками по коже, оставляя линии разорванной плоти, из которых текут алые капли горячей крови. Мучитель сдирает и стягивает слои его покрова, оголяя человеческое мясо, запах которого полностью пропитывает комнату и их обитателей.

Пак сидит на железном стуле, что прикреплён к полу. Он не брыкается, не дрожит и не бьётся в конвульсиях. Силы давно покинули его, голос больше не может издавать вопли, молящие все существующие силы о спасении. Чимин смирился и сдался, выдавая всё содержимое своей головы.

Сейчас Чимин хочет почувствовать ледяной и колючий поцелуй смерти, забирающей последний его вдох. Но Харон не ждёт Пака в свою лодку, перевозящую души в Ад. Он наблюдает, как госпожа Смерть стоит за спиной Чонгука и наблюдает за муками падшего Ангела. Она позволяет Чимину почувствовать только металлический привкус на языке, а затем на губах, после чего капли крови скатятся по подбородку вниз.

Ангел не заслужил лёгкой смерти.

Паку каждый вдох даётся с трудом, грудь сдавливается и не впускает кислород, словно тот — смертельный яд, вдохнув который навсегда закроешь глаза, без шанса обратно открыть. Затхлый и вонючий воздух с трудом проходит в часто вздымающуюся грудную клетку. Организм начинает отвергать парня. По венам течёт раскалённый металл, и каждый удар сердца, заставляющий кровь бежать, словно толкает к краю пропасти. Чимин хочет захлебнуться собственной алой жидкостью.

Вокруг него стоят громилы клана Чон. Когда-то на их месте был Чимин, он проводил все пытки и добывал информацию для Чонгука. Сейчас же... В глазах Главы Первого Дома уже нет жалости и полного доверия, только жажда крови, которую он и так получает без особых усилий.