Том 1. По ту сторону Олимпа...

Глава 20. Два мира

Вопросы были у всех. Но поскольку это был далеко не рядовой случай, то парни чувствовали себя растерянными.

— Петь, что тут вообще, нахрен, происходит? — Тихоновский вопросительно уставился на теперь уже незнакомого-знакомого Петра Шутова, внутренне холодея от перспективы оказаться в опасной близости от подземного царства.

— Андрей, ты поверишь мне, если я скажу, что не планировал этого?

— Нет. Но можешь попробовать нас переубедить. Для начала скажи мне, что это за место, кто этот крылатый хрен, как нам вернуться и кто сможет нам в этом помочь?

— Петросик, я рассчитываю сейчас бить в пастели и смотреть свой сон. Я бы праснуца, прыхадить на работа, нахадить вас и рассказывать свой сон, а мы бы пасмеяца и расхадица. Как думаэш, этот версий вазможэн???

Чем дольше Шутов молчал, тем сильнее ребята понимали, что рассчитывать на вариант со сном, комой или, даже, потерей сознания — им не приходется.

— Ясно, — припоминая эпитеты Загрея, с которыми он успел ознакомиться, пока находился на больничном, Монахов подкатил поближе увесистый камень, стряхнул с него засохшую грязь и, поудобнее сев, приготовился слушать. — Ну давай, Великий Ловчий, удиви нас. Расскажи нам, пожалуйста, в какой мы жо... животрепещущей картине бытия?

— Хорошо, но рассказывать придется долго, — лаборант сделал последнюю попытку уйти от разговора.

— А мы никуда не торопимся, — судя по выражению глаз Евгения, тот был непреклонен.

Чувствуя вину за произошедшее, Шутов сперва долго разглядывал носки своих кроссовок, затем вздохнул и стал терпеливо отвечать на заданные вопросы.

Какое-то время ребята его не перебивали, боясь, что иначе Петр начнет что-то недоговаривать.

— Мир, в который мы попали — не прошлое, не будущее, а параллельный. Иномирье, если хотите. Что же касается схожести культур, то все дело в том, что люди, жившие в далеком прошлом, которое известно вам по книгам из школьной программы, имели более чувствительную, подвижную и эмпатичную психику. Как у детей. Она была способна взаимодействовать с иными мирами, перенимая и делясь опытом, символами, открытиями и идеями, — Загрей ненадолго замолчал, прикидывая в уме пример для объяснения.

— Ты хочешь сказать, что эти миры раньше были как братья? Что-то вроде зеркального отображения? — Тихоновский заинтересованно придвинулся ближе.