Социальный эксперимент

Розовые очки: глава 5

Алистер, сгорбившись над монитором, старательно что-то набирал на вечно заедавшей клавиатуре, в которой не было половины кнопок – финансовое положение и экономность владельца бюро не позволяли себе такой роскоши: использовать, пока работает, использовать до конца. Работы было много, что вообще не свойственно полумертвой конторе, ведь столько заказов было только в самые жирные годы бюро, а за последние два года если парочка клиентов заглянет – уже радость. Тем не менее: работа, хоть и тяжелая, трудоёмкая, радовала Али, ибо пока есть возможность заработать лишнюю копеечку – ей нужно пользоваться.

Алистер Коллинз приближался к такому возрасту, когда поздно начинать что-то новое, но и рано бросать старое, когда хочется страстной любви, и когда хочется проводить все время в одиночестве, когда тяга к жизни либо резко угасает, либо внезапно возгорается. Через два дня ему 40. Ни жены, ни мужа, ни детей у него не было, он был сам по себе. Даже в годы юности Алистера не интересовал этот аспект личной жизни – его больше занимало чтение научной фантастики, перевод старой литературы, – однако сейчас все, упущенное в молодости, начало в нем пробуждаться, что в одно время и забавило, и пугало его. Он жаждал и спокойного времяпрепровождения в полной изоляции от мира, и невероятных приключений, ярких впечатлений. Наконец, он хотел быть любимым, мечтал открыться, полностью отдаться кому-то. За все 39 лет и 363 дня своего существования чувство это Алистер испытывал только к матери и отцу, ни о ком другом любимом прежде он не знал. Вот только это было прежде...

То, что Али Коллинз может любить кого-то кроме родителей, оказалось даже для него самого удивительным, ведь тот считал, что сердце его любить за гранью инстинктов неспособно, что устроен его разум специально для гордого одиночества. Когда влечение развивалось, развивалось слишком, по его мнению, быстро и неожиданно, Алистер старался его погасить, выбросить эту, как для него казалось, ересь, но все же светлые чувства взяли верх над его разумом. Он понял, что любит, любит яро и неутолимо, страстно и трепетно ту, кого не должен, – Кэйтлин Мак-Кеннеди, свою подчиненную; наичистейшую душу, которую жизнь несправедливо обременила болью и страданиями. Она стала для него некой невидимой опорой: если та приходила в контору, день у него не мог быть плохим; ее улыбка, которую ему удавалось видеть редко, затмевала все его горести, увидев эту по-настоящему искреннюю улыбку, Алистер мигом находил решения на, казалось, нерешаемые проблемы. Ради нее он готов терпеть несносных, глупых подчиненных-бездельников! Ради нее он выдержит не одно испытание.