Четвёртый этаж. Гребанный четвёртый этаж, гребанного общежития. Ноги еле движутся, и расположение веса на руках вообще не равномерное. В одной руке огромный чемодан, в другой коробка с кухонной утварью. Факт того, как он утрамбовывал любимые ножи и сковородки, потому что это, черт возьми, важно, теперь кажется очень спорным. В данной ситуации вообще всё на свете теперь кажется спорным. Общежитие с комфортными условиями, как было написано на сайте. Брошенная в скользь фраза заведующей об удачном заселении. Любимая толстовка, которая теперь откровенно воняет потом. Все это теперь кажется спорным и раздражает неимоверно. Оставался уже последний пролёт, когда коробка в руке начала крениться в сторону. Так в жизни и происходит, да? Остаются последние шаги до долгожданного спокойствия, как все летит из рук. В данном случае две сковородки, набор ножей и мультиварка. Жизнь, она та ещё сука. Такие мысли были у Минхо, когда он абстрагированно смотрел на медленно накреняющуюся бомбу замедленного действия. А что уже поделать? Другая рука занята чемоданом, да и сил на какие-либо быстрые движения уже нет.
Но пусть жизнь и сука, но хотя бы знает толк в хорошем. Потому что слева от парня проскакивает, кажется, ураган, мчащийся по лестнице с завидной скоростью. И этот ураган перехватывает коробку, сверкая широкой улыбкой, ожидаемо превращаясь в него.
- Хани, - на губах минхо тут же возникает легкая улыбка.
- Кости уже настолько старые и слабые, что даже свои любимые штучки для готовки удержать не можем? - Джисон открыто посмеиваясь движется спиной вперёд по лестнице. Его улыбка обнажает десна, и кажется он почти светиться от своего остроумия. В отличии от старшего, он ни капельки не устал от перетаскивания тяжестей, а оттого чуть ли не в припрыжку идёт вверх. И Ли Минхо был бы не Ли Минхо, если бы не поспевал за этим гипер-активным мальцом. И пусть ноги еле движутся, а руки дрожат. Пусть пот застилает глаза. Но перед этим бельчонком он слабины никак не может показать.
- Кажется, вчера ночью кто-то умолял меня остановится, потому что слишком устал. После, кажется, двух подходов? И у кого тут уже старость, Хан Джисон?
Глаза Минхо сверкают так, что кажется в них черти пляшут, подстать его дьявольской улыбке. Щеки джисона вмиг вспыхивают красным, а улыбка сходит с лица.
- После трёх, - еле слышно бормочет парень, отводя взгляд в сторону. - И это было в 3 часа ночи! И был тяжёлый день.
Джисон продолжает что-то бурчать под нос. А ехидная улыбка Минхо становится всё ядовитее. И он еле сдерживается чтобы не прыснуть со смеху.
- Ну-у, - задумчиво тянет старший,- Сейчас только час дня, так что вполне можно устроить своеобразную проверку выносливости, и заодно практическим путём испытать новые условия места жительства, - Минхо открыто забавляется над невинным Ханом. И не может удержаться от подмигивания в конце фразы.
В такой обстановке они и дошли до комнаты. Под краснеющие щеки Хана и саркастичные шутки Минхо, второй открыл комнату своим ключом. Помещение было светлым и приятным на глаз. Двухместная комната в общежитии, где кровати стояли вдоль стен у окна, напротив друг друга, с письменными столами между ними. А два небольших шкафа за ними, ближе к выходу. Одна половина комнаты уже была забросана вещами, оповещая о том, что незнакомый сосед Минхо уже заехал, и не дал ему права выбора в месте для сна. Как в общем-то и не захотел дождаться того, чтобы познакомиться. Ну и плевать на самом деле. Джисон вошёл, оглядываясь по сторонам, интересуясь новым местом жительства хёна, и быстро кинув коробку с кухонной утварью на тумбочку, повалился на свободную кровать, разглядывая все вокруг.
- Минхо-о, - с задумчивым интересом протянул младший.
- Мм? - старший в это время уже кинул чемодан и развалился полулёжа на кровати,ощутимо стукнувшись затылком о стену, и нервно переводя дыхание от непосильной физической нагрузки.
- Твой сосед, кажется, тоже на факультете искусства, - Хан все так же задумчиво обводит все пожитки пока что незнакомца, кладя голову на плечо хёна. Минхо же привычным движением зарывается рукой в непослушные волосы младшего, слегка перебирая их сквозь пальцы.
- Художник, видимо, - тянет Минхо, незаинтересованно окидывая взглядом чистые холсты, аккуратно приставленные к противоположной кровати. Минхо не особо был интересен незнакомый сожитель. Заводить дружбу он не особо хотел, так что если второй не будет воровать его, допустим, дорогущую гималайскую соль для готовки, то это уже будет идеально и комфортно. Так они и сидят в тишине. И заинтересованная морщинка меж бровей младшего разглаживается, от привычной ласки.
Минхо прикрывает глаза, расслабляясь. Хан же расплывается под прикосновениями любимого по своей голове и удобнее устраивается у того на плече, чуть ли не мурча от удовольствия. На что Минхо тихо фыркает, и тепло улыбается. Джисон на это действие тут же поднимает прищуренный взгляд. И как можно быть таким милым и кротким в один момент, а в другой настолько забавно выражать своё недовольство? Минхо этому каждый раз удивляется, как в первый. Поэтому, чтобы избавить себя от лишних вопросов, решает быстро заткнуть младшего, когда тот уже открывает рот, чтобы выразить своё недовольство. Очень удачно открывает, потому что ничего не мешает минхо запустить свой язык в рот любимого, и переплести его с чужим. Поцелуй выходит тягучим, томящим. Минхо прикусывает нижнюю губу младшего, оттягивая на себя, и слышит чужой нервный выдох, что разрядом проносится вглубь Ли. Так что ни секунды не теряя, он меняет их комфортное положение, резко перебрасывая поверх себя младшего, лишь на миг отстранившись от губ. Что в корне меняет динамику спокойного отдыха. Пользуясь, быстрым его удивлением, уже утыкается ему в шею, новой волной горячей ласки. Так тепло и приятно, у хана вкус дома, такой мягкий, такой комфортный. Утыкаясь в него, он чувствует себя на своём месте. Размашистые поцелуи с шеи перетекают к ушной раковине младшего. Немного оттягивая его мочку зубами, аккуратно, чтобы не задеть сережку. Минхо наслаждается, Минхо комфортно. Поэтому он не совсем замечает, что Хану уже мало.
- Минхо-о, - Джисон полускулит, закусывая нижнюю губу. Глаза его уже затуманены, и он требовательно трется ягодицами о пах старшего, не в силах больше терпеть. Но Минхо, в отличии от своей второй половинки, терпеливый. Поэтому без зазрения совести, продолжает свои томные игры, нежно очерчивая языком место за ухом, с наслаждением, чувствия как тот, возбужденный до предела, просто трется, с силой сжимая худи на груди Ли. Такой Хани, не может не притягивать взгляд. Минхо нежно улыбается, смотря на страдания любимого, и откидывает вспотевшую челку у того с глаз. В глазах Хана, можно утонуть. Взгляд настолько же расфокусированный, насколько наполнен необъятным желанием, которое волнами хлещется по кофейной радужке. Ли нежно, но требовательно, берет одной рукой чужой подборок и поворачивает лицо обладателя на себя, близко подтягивая его к собственному.
- А ты не выдохнешься? - говорит он стальным голосом, который практически перекрывает саркастичные нотки. Он говорит это прямо в губы, опаляя чужой рот горячим дыханием. Второй рукой нежно надавливая на член Джисона.
И Хана ведёт. Ведёт не по детски, кажется он готов кончить, здесь и сейчас лишь от одного этого вопроса, и мягкого надавливания на свой орган. Он не сдерживается и издаёт жалобный стон, прямо в губы Ли. И на этом терпение Минхо заканчивается. Он пытался, сдержаться, честно. Но чертовы стоны младшего, всегда действуют как фитиль. Он резко поддевает футболку Хана, снимая ее и кидая куда-то в дальний угол комнаты. И перебрасывает того на кровать, приминая всем телом. Хан помогает ему снять собственные толстовку с футболкой, которые так же летят непонятно куда, но никого из них это не волнует, разумеется. Минхо склоняется в требовательном поцелуе. Уже не тягучем, а настойчивом и жарком. Джисон тихо стонет в него, нежно царапая кожу на спине Минхо, трется о его ногу, требовательно прося большего. Но пока не время. Руки старшего исследуют его рёбра, круговыми движениями доходя до поясницы и возвращаясь обратно. И Джисон мечется под ним, скулит, потому что не выдержит долго. И Минхо это понимает. Понимает, и оттого ещё больше оттягивает этот момент. Ли вообще не любит торопиться, а с Джисоном особенно, он для него, как красивый пейзаж на закате. Хочется насладиться полностью, не упуская ни единой детали. Старший спускается влажной дорожкой поцелуев вниз останавливаясь на левом соске, и оттягивает его зубами, нежно массируя второй своими пальцами. И получает заветный подарок - Хани стонет. Несдержанно, громко, прогибаясь до хруста в позвоночнике, вызывая этим на лице Минхо дьявольскую усмешку.
Вот теперь можно.
Смазка где-то далеко в чемодане, поэтому Ли одной рукой быстро расстегивает джинсы Джисона, еле справляясь с ремнём, и быстро облизывает пальцы второй руки, заставляя слюну течь по руке. Хани не глупый, он все понимает, и тоже не хочет ждать. Поэтому помогает хёну стянуть с себя мешающую ткань, и так же быстрыми движениями, стягивает до колен спортивные штаны вместе с нижним бельём старшего. При этом голодный взгляд на орган Минхо, не был упущен владельцем.
Ли вводит сразу два пальца, не задумываясь об ущербе для Хана, потому что тот уже подготовлен, из-за прошлой ночи. Минхо, никогда бы не сделал больно своему мальчику. Это недопустимо. И когда он наклоняет их под особым углом и слышит заглушенный ребром ладони стон нижнего, то сразу же вводит третий палец. Все таки прошлая ночь сообщает о своих плюсах даже сейчас. Минхо толкается пальцами, и ловит, что Хан уже сам насаживается на них. Поэтому он нежно вынимает их, и смазывает член в собственной природной смазке. И под жалобное хныканье своего мальчика, из-за возникшей вдруг пустоты приставляет головку ко входу и медленно входит, растягивая стенки кольца, под рванный выдох нижнего. Он входит не спеша и останавливается, давай привыкнуть. Но Хана не зря сравнивают с гиперактивной белкой, он вообще нетерпеливый по своей природе. Поэтому младший начинает медленно двигаться сам, шире раздвигая ноги, впуская старшего в себя до основания. И кто такой Минхо, чтобы отказывать своей половинке в том, о чем его так отчаянно просят? Он берет руками ноги Джисона под коленями, поднимая их выше и разводя шире и начинает первые толчки. С первой попытки находя нужный угол, за что чарующе награждается несдержанными стонами. По виску Хана стекает капля пота, а руки до белизны в костяшках сминают простынь, которую так кстати предоставило общежитие. Все таки общежитие и правда с комфортными условиями, на сайте не лгали. Минхо толкается сильнее, быстро каждый раз проходясь по заветному комочку нервов, и чувствуя что младший уже на пределе. И даже не прикоснулся к себе ни разу. Удивительный. Покорный. Его. Минхо нежно целует его ногу, распрямляя ее и кладя себе на плечо. Аккуратно покусывает, тут же зализывая. И это вызывает такой контраст нежности на фоне быстрых и точных толчков снизу, что Хани не выдерживает и изливается себе на живот. Ли чувствует как кольцо вокруг его члена сжимается и разжимается в быстром темпе, и тоже не может сдержаться, высовывает свой член, уже налитый кровью под основание, и хватает пары движений рукой и взгляда на своего уставшего но такого счастливого бельчонка, чтобы так же кончить тому на талию, смешивая там общее семя.
Минхо мигом ложиться рядом, попутно натягивая на себя штаны. Хани смотрит на него, с затуманенными глазами и дрожащим телом. На лице у него легкая улыбка и влюблённые глаза.
- Я был готов поклясться, что ты вырубишься, как дойдёшь до комнаты. С тебя пот градом стекал,- говорит младший с отдышкой тепло обводя взглядом лицо парня.
- Кажется, я ещё на лестнице сказал, что нам нужно проверить условия жилья на практике, - отвечает ему Минхо, с саркастичной улыбкой, нежно обводя щеку второго рукой.
- И как тебе условия, подходят для жилья?
- Надо будет оставить благодарный отзыв на сайте, за так благородно предоставленные простыни.
Хан хихикает, и Минхо аккуратно его целует.
- Ты точно не жалеешь, что поступил год спустя? - повышенным тоном спрашивает младший, пока Минхо возвращается из ванной с мокрым полотенцем.
Старший аккуратно вытирает своего парня, нависая над ним и любуясь видом.
- Мы это уже тысячу раз обсуждали, Хани. И сейчас я точно убедился в том, что не смог бы прожить вдали от твоей задницы целый год.
- Невыносимый! Мы бы виделись на каникулах. Необязательно было ждать меня целый год, правда...
Хан и правда все ещё обеспокоен этим. Он закусывает большой палец, и отводит взгляд в сторону. Так он выглядит, когда тревожится. Но Минхо принял то решение не задумываясь ни на секунду. Он должен был остаться со своим мальчиком до его выпуска. Он не мог представить себе разлуку с бельчонком ни тогда, ни сейчас.
- Хани, - Минхо мягко берет его руку, и убирает от рта. Чтобы тут же приставить ее к своей щеке. - Я люблю тебя.
Хан тут же отпускает все мысли кажется, а глаза его наполняются такой теплотой, что в ней и утонуть можно.
- И я тебя, - он приподнимается, чтобы посмотреть старшему в глаза, сказав это, - А теперь прошу, одень меня, я не смогу двигаться, кажется ещё вечность, благодаря кое-кому.
Младший прищуривается и хихикает, напоминая маленького чертёнка. Переменчивость его мыслей и настроения, всегда была его отличительной чертой. Если Хан был ураганом, сносящим все на своём пути, то Минхо был скорее тихой размеренной гаванью.
Ли, так же тепло улыбаясь, прищуривается.
- Так и знал, что ты выдохнешься. И спокойно идёт подбирать разбросанные вещи по комнате, под протяжное «Йа-а» от младшего.
После нескольких пререканий, с упоминанием биологии, физиологии, антропологии и других наук, он все же надевает на Хана его огромную футболку и укладывается рядом.
Надо разобрать вещи, осмотреть университет, подготовиться к первым занятиям, что начнутся уже через неделю. Минхо хотел посмотреть на танцевальную студию, в которой проведёт ближайшие 4 года. Но все это сейчас звучит не так заманчиво, как бездумные объятия с Хани, наполненные столько же его любовью, сколько его ворчанием.
