Девушка из высшего общества

21

Розэ действительно не спала всю ночь. Сначала она просто лежала в темноте, наслаждаясь близостью Дженни, невесомо гладя ее руку кончиками пальцев и вдыхая запах духов, который теперь, когда Дженни была так близко, окутал Розэ целиком, и можно было беспрепятственно утонуть в нем. Потом, когда, спустя час или даже два, Дженни глубоко и ровно задышала, Розэ спохватилась, что, должно быть, она уже оставляет красный след на руке Дженни, и прекратила гладить ее, но не отодвинулась. Вместо этого она положила голову рядом с раскинутыми по подушке каштановыми кудрями и попыталась уснуть.

Но не тут-то было.

Близость Дженни, тепло ее тела, запах, шелковистое прикосновение волос — разве можно было уснуть рядом с ней? Пак до боли хотелось прижаться к Ким ближе, положить руку ей на пояс, притянуть к себе, скользнуть ладонью по животу, ощущая, как она во сне улыбается и прижимается крепче, ища тепла. Но Дженни бы не стала искать ее тепла. После того, что Розэ услышала этим вечером, можно ли было помыслить о чем-нибудь большем, чем дружба? Могла ли Дженни думать о ней в том самом смысле после того, что она, по сути, заново пережила, рассказывая о Кристен и ее страшной судьбе? Розанна была реалистом, и она понимала, что, пережив подобное, человек вряд ли способен научиться любить вновь.

Хочет ли она любви Дженни?

Любви?

До сих пор Розэ не думала об этом, как о любви. Дженни всегда была для нее тайной за семью замками, и вот эти замки упали на пол, двери распахнулись, и оказалось, что жизнь Дженни до сих пор заполнена Кристен, ее образом, чувством вины и страха перед жизнью.

А ты, Розанна, завтра выходишь замуж за Эдварда Ким, ты не забыла, прошептал мерзенький шепоток в ее голове. Да, замуж, и ты сама согласилась на это, и все гости уже упаковали свои вещи, особняк полон суеты, потрачена куча денег на подготовку, а ты, вместо того, чтобы думать о свадьбе, лежишь рядом с девушкой, которую хочешь до умопомрачения, и думаешь о ее любви.

Мысль об Эдварде и свадьбе поначалу не причинила боли Розэ — эта часть жизни словно переставала существовать, пока они с Дженни были вместе — но теперь, когда солнце понемногу окрашивало комнату, делая волосы спящей Дженни все более светлыми, а кожу — золотистой, предстоящий вечер и завтрашний день стали реальностью, и воспоминание о свадьбе вторглось в этот интимный мирок, где Розэ охраняла сон Дженни. Дженни за всю ночь ни разу не перевернулась, лишь распрямила ноги, расслабилась, положила руку на бедро, а потом, уже под утро, спасаясь от солнечного света, падавшего на лицо, слегка повернулась, отчего Розэ стали видны щека, нос, длинные подрагивающие ресницы, приоткрытые во сне губы, и Пак приподнялась на локте, упиваясь этим видом, о котором она так долго мечтала: вот как Дженни выглядит утром, когда спит. Теплая, расслабленная, утратившая свою обычную бесстрастность, такая беззащитная в солнечном свете, ласкающем гладкую кожу.