Белый ворон

Глава 7

Домой шли быстрее, чем к озеру ― всё-таки путь был уже известен новоприобретенному члену семьи, да и снег потихоньку таял, оставляя за собой небольшие сугробы. Пока Агнес и Рози о чём-то беседовали, Элора и её спутник шли практически рука об руку, однако безмолвно. В эту минуту каждый из них размышлял: Териону вдруг пришла в голову мысль о том, как молодая барышня похожа на его мать, ту самую, из воспоминаний.

Элора тем временем ушла глубоко в себя. Ощутив себя членом новой семьи, она вспомнила ту ― где были дядя и тетушка, розовый палисадник, старый дворецкий, улыбчивая няня и все-все остальные, с которыми была связана большая часть её жизни. «А что теперь», ― подумала она, ― «как же я так быстро привыкла к ним? Ведь, если говорить честно, мы знакомы всего ничего, да и это они мне нужны больше, чем я им». И тут к девушке пришло осознание ― они ей нужны, по-настоящему, искренне, и не только потому что они помогают, но и потому что с ними ей спокойно. Она неловко коснулась руки Териона. Он, не глядя в сторону девушки, сжал её холодные пальцы, и они пошли вместе.

К вечеру они уже были в деревне, на улицах которой тёплым светом загорались фонари. Люди, закончившие рабочий день, закрывали лавки, звали детей домой. По пути к домику Агнес зашла в уже прикрытую лавку и купила травы, бутылку чего-то явно хмельного и пару холщовых мешочков с приправами.

― Что это за напиток? ― улыбнувшись, спросила Элора.

― Ох, ― Агнес зажмурилась, — это очень вкусное местное вино из ежевики и первых весенних цветов ― тривилов. Они появляются в самом начале марта, цветут пару дней и исчезают, будто никогда их и не было. Причём каждый раз они вырастают на новом месте, прячутся от сборщиков.

― Надо же, я никогда не слышала про это растение. Мне преподавали биологию, приезжал учитель. В первую очередь, чтобы отличать ядовитое от неядовитого.

― Да, понимаю, безопасность дворяне чтят. Ты и яды маленькими порциями пила с детства, наверное? ― Терион с интересом обернулся к девушке.

― Да, ― абсолютно серьезно ответила она, ― пила. А ещё меня учили, как забыть о боли во время пыток, как отключать сознание.

Терион сглотнул, увидев преобразившееся лицо Элоры. Перед ним была не просто нежная барышня, а наследница престола, которая знала себе место. Он был удивлен её признанием, потому что всегда полагал, что подобное уместно лишь к мужчинам благородного сословия. Терион предполагал, что женщин не подвергают пыткам.