1000 лет

Часть 17

Скажите, как у вас идет отсчет времени?

У обычных людей это день за днем, неделя за неделей, месяц за месяцем или же год за годом.

Но Юджи не обычный человек, а потому и отсчет времени у него шел палец за пальцем. И пальцы постепенно, да заканчивались.

Сегодня Годжо-сенсей отдал ему последний палец Двуликого, который он тут же съел. Цепь, что их связывала стала легче и длиннее, а звенья меньше.

Сейчас же все студенты токийского техникума сидели в гостиной и ждали Годжо-сенсея и директора Яга. Сукуна и Юджи сидели на одном диване, недалеко от них сидели Мегуми и Нобара. На втором диване сидели Маки и Тоге, а панда сидел на полу.

Годжо-сенсей и директор Яга должны были прийти в скором времени и сообщить им о решении совета или же приговора для Юджи.

Никто ничего не говорил. Помещение окутала тяжелая, словно свинец тишина, которую никто не спешил нарушать. Каждый знал, что на розоволосом можно будет поставить крест, как только мужчины вернутся.

— Казнь Итадори будет проведена завтра. — ровным, чуть ли не стальным голосом сказал Яга.

Кто-то поднял взгляд на директора, кто-то на Годжо-сенсея, а кто-то на подростка, который в это время рассматривал свои колени.

— К сожалению мы не смогли перенести дату казни. — сказал Сатору. — Старейшины хотят разобраться с Двуликим, как можно скорее. Прости, Юджи.

— Не надо, сенсей. Вы, итак, уже много для меня сделали. — ответил подросток.

Он встал с дивана и кинув ребятам что-то, что сейчас уже не вспомнит, ушел в свою комнату.

Закрыв за собой дверь Сукуна сразу же заграбастал подростка в свои объятия.

— Ты чего, Сукуна? — удивленно спросил кареглазый.

— Я же вижу, что тебе страшно. — ответил Ремен, поглаживая розовые волосы. — Все будет хорошо.

— Когда ты так говорил в последний раз, ничего хорошего не вышло. — со смешком сказал Юджи. — Давай ляжем на кровать.

Подхватив паренька за бедра, Двуликий поднял его от пола и пошел к кровати, что тихо скрипнула под весом двух тел.

Сукуна нежно перебирал розовые пряди, в то время как их обладатель дышал ему грудь.

— Ты уверен, что все будет хорошо? — нарушил тишину кареглазый, сильнее сжимая большую ладонь и рассматривая их переплетенные пальцы.

— Я верю в это. — отозвался Сукуна.

— Я люблю тебя. — признался Итадори.

— И я тебя. — Ремен чмокнул юношу в макушку.

Годжо-сенсей, Вы просто позволите ему умереть? — спросил Фушигуро.

— Пожертвовать одним или несколькими тысяч, которых может убить Двуликий? Вот в чем вопрос. — бесстрастно ответил блондин. — И совет принял решение при котором ситуация, как в прошлом, не повторится.