Рыжая Мечта Литературоведа

37//Шлюха И Её Отец

-Дорогой, о чем вы собираетесь говорить?

Женщина, уставшая, уже лежала в кровати. Она собиралась спать.

-Да так, ничего такого. Тебе не следует переживать.

-Хорошо...но не переступай черту.

***

-Снимай штаны.

Шепнул подростку на ухо мужчина, оглаживая пальцами голую левую лодыжку того.

-Иначе я тебе что-то сломаю.

-... - Чуя сильнее захныкал, из-за чего слезы уже начали стекать по щекам, - з..зачем..?

-Чуя, я второй раз повторять не буду.

Чуя пропустил второй всхлип и сведя ноги вместе медленно потянулся дрожащими руками к домашним штанам. Оттягивать их резинку было очень страшно. Тем не мение, он с этим справился и теперь мальчишка был только в свободных боксерах почти до половины бедра и в футболке, та была конечно домашняя и жутко растянутая.

-У тебя белье слишком длинное, тоже снимай.

-Н..но, п-папа...

-То есть перед мужиками ты не стесняешься, а перед родным отцом стесняешься? Живо снял.

"Перед какими мужиками..." хотел бы подумать Накахара, но времени у него не было, пришлось снять и нижнее белье. Теперь Чуя со скрещенными ногами жалобно смотрел на отца, ожидая, что тот будет делать. Отто же стоял возле кровати, рассматривая свой ремень.

-Что ждёшь? Раком встань.

"Какой позор.." Чуе пришлось выполнить чужую просьбу. С дрожащими руками и ногами, но он встал.

-Нет, прогнись, как ты делаешь, когда в тебя долбит твой учителька.

-Я девственник...

Чужая грубая рука надавила на юнешескую поясницу, заставляя того сильнее прогнуться. А после по его румянным ягодицам хлестанули рукой. Сильно. На заднице осталось красное пятно, Чуя вскрикнул, но ему крепко зажали рот рукой.

-Звукоизоляция не настолько хорошая. Заткнись. Иначе я правда тебя выдеру.

Конечно мужчина уже коленями стоял на кровати, одной рукой он удерживал Чуин ротик, а второй крепко сжимал ремень, сложенный в двое. Через пару секунд раздался звонкий шлепок, а после и скулящие мычание парня. На бедре того сразу появилась красная раздраженная полоска. Отто не остановился и продолжил хлестать подростка ремнем, его не остановили ни кровоподтеки, ни кровь, которая уже тонкими струйками стекала с некоторых участках кожи Чуи. Он продолжал бить того, а когда рукой на лице чувствовал новый поток слез, то добавлял удары посильнее. Только через битых (буквально, ха-ха) полчаса, которые по ощущениям были совсем не получасами, мужчина остановился, поглаживая окровавленные бедра и ягодицы Чуи, ремень он отбросил на пол с ужасающим звоном, пока Чуя тихо рыдал.