Атональная гармония |Лиза Ира|

10

- Хей, Лиза, - без стука парень прошёл через входную дверь на кухню, - во всей общаге свет на время отключали. Но ты, видимо, не заметила, потому что никогда его не включаешь. О, Ира, ты всё ещё здесь, - прошёл в спальню, - чем занимаетесь?
- Сексом, - выпалила Лиза, которая лежала на спине рядом с Лазутчиковой, - не видно, что ли?
Когда послышался голос парня, Андрияненко быстро слезла с девушки. Благо в комнате было темно и парень не заметил, на сколько кровать была в беспорядке и насколько сами девушки были в беспорядке.
- А ты смешная, - сел на стул, около стола, - а вы случайно готовить не собираетесь?
- Нет, но я хочу батат, - резко встала с кровати и пошла к холодильнику.
- Успел курсач доделать? - Ира села на кровати и обратилась к парню.
- Да, осталось только отправить. А ты отправила уже? И надо ли тебе? Ты же только недавно перевелась.
- Ну мне сказали, что могу не сдавать его, но так как у меня было время и тема несложная, решила сделать и вчера отправила.
- Ого, за два дня, - хмыкнул, - а я с этим с октября сижу.
- Я хочу фасоль с бататом, поэтому иду в магазин и никто меня не остановит, - крикнула Андрияненко и быстро выбежала.
Джереми и Лазутчикова одновременно вздохнули с тяжестью.
- Пойду фасоль начну готовить, а то она долго варится.
- Давай. Может помощь какая нужна?
- Ты можешь мне просто компанию составить, - Ира слезла с кровати и пошла на кухню.
Парень последовал за ней, который включил свет на кухне, ослепив и себя и девушку. Да, босиком было прохладно по полу ходить, поэтому быстро поставив фасоль в кастрюле на огонь, пошла искать свои носки с обувью. Свет с кухни немного осветил спальню и первое, что кидалось там в глаза, это кровать. Простыня давно съехала, подушка забита в углу, одеяло с пледом спутались в какой – то большой ком. Лазутчикова быстро заправила кровать и только после этого обулась.
- Ира, - крикнул парень с кухни, - тут уже кипит.
- Иду, - прокричала в ответ.
Выключила плиту и оставила фасоль на плите.
- Уже готово? – удивление, - Я думал её дольше варят.
- Нет, - посмеялась, - в идеале её надо замачивать сутки, но так как наша с тобой подруга дама не предсказуемая, - опять глубокий вздох, - Если нет времени её нормально замочить, то можно минуты 2 – 3 поварить и оставить на час.
- Оу, понято. А замачивать зачем?
- Чтобы она мягкая была, - села за стол, недалеко от Джереми.
- А есть что – нибудь, что ты не умеешь готовить?
- Конечно, - пожала плечами.
- Что – то сомневаюсь в этом.
- Ой чёрт, надо было сказать Лизе, чтобы томатную пасту ещё взяла.
- Сейчас позвоню ей, - достал телефон и начал звонить.
Сразу же с первым гудком что – то завибрировало в холодильнике. А да, он всё ещё там. Двое опять глубоко вздохнули. Ира легонько приложилась головой о стол. Никто не понимал, зачем ей в таком случае нужен вообще телефон.
Через час фасоль уже варилась на плите, а девушка с парнем играли в дурака и разговаривали обо всём и ни о чём, попивая чай. Открылась входная дверь, Лиза зашла на кухню, с неё текла вода, так как на улице всё ещё шёл дождь. Сделала пару шагов и поскользнувшись в луже, которую сама и сотворила, распласталась на полу. Из пакета посыпался батат.
- Лиза, - Ира сразу подбежала к пострадавшей и присела на колени рядом с её головой, - сильно ушиблась?
- Тебе зачем столько картошки? - Джереми кажется не был удивлён случившимся.
- Это батат, - Андрияненко просто продолжала лежать в луже.
- Встать можешь?
- Мне и на полу хорошо, - подложила руки под голову, - если бы только ещё лампа в глаза не слепила.
- Давай вставай, - выпрямилась и протянула руку, - а то простудишься. И иди переоденься. За сегодня уже третий раз промокла.
- Вообще – то, - воспользовалась предложенной помощью, - четвёртый.
Хорошо, что Ира стояла спиной к Четри, потому что всё её лицо стало пунцового цвета.
- О, вы уже поставили фасоль вариться, - собирала рассыпавшийся овощ, - кстати, я ещё на всякий случай взяла томатную пасту со шпинатом.
- А мы как раз тебе звонили по поводу томатной пасты, - ел яблоко.
- Я просто прочитала ваши мысли на расстоянии.
- Иди переоденься, - протянула руку, чтобы взять пакет, - Я всё сделаю.
- Всё? – явно было сказано с намёком на что – то интимное.
Лазутчикова просто отняла пакет у Лизы и приступила к готовке батата. Андрияненко в это время повесила свою верхнюю одежду сушиться в ванне и в одном чёрном нижнем белье пошла вытирать лужи. Джереми напомнил ей о своём присутствии, намекая на то, что надо бы одеться, но её это не волнует. Вся одежда, в которой она ходит по дому была либо в корзине с грязным бельём, либо мокрая. Поэтому ей пришлось надеть на себя одеяния знаменитого римского полководца первого века до нашей эры, Юлия Цезаря.
Так как вся еда готовилась, чтобы не скучать Андрияненко предложила поиграть в карты на раздевания, но получила отказ. Второй попыткой было играть на желания, и опять разворот поворот. На покер тоже никто не согласился. Пришлось играть в простого дурака. Когда ты запоминаешь карты, которые выбыли или же кто – то забирает себе, то игра теряет какой – либо интерес. Выиграв три раза подряд, Андрияненко поменяла карты на гитару.
Leo Brouwer – «Un Dia De Noviembre», в принципе, произведение написано в мажоре, но Лиза играла так, что оно казалось грустным. Может так влияла погода на неё. Пальцы плавно скользили по струнам. Звук глубокий и насыщенный. Андрияненко не любила делать повторения, поэтому по возможности их избегала. Доиграв пьесу до конца, сразу же перешла на другую мелодию, Agustín Barrios Mangoré – «La Catedral». Гитара плакала вместе с погодой. Высокие ноты затрагивали душу, прорезали сознание. В первой части Ира даже обронила слезу. Вторая часть построена преимущественно на сильных, смелых, даже с какой – то стороны воинственных аккордах. Заключительная третья часть, быстрая. Первое, что приходило в голову, это бег, точнее побег от чего – то или кого – то. Лиза дышала вместе с музыкой и не могла сидеть неподвижно, периодически наклоняясь вперёд, на ключевых моментах. Лицо было серьёзным, даже нахмуренным. И заключительный аккорд, Андрияненко не шевелилась, ждала, пока он сам потушится.
Глубокий вздох и выдох. Резкая смена стиля. Imagine Dragons – «Believer», партии голоса и всех инструментов воедино. Было сыграно технично, удары в ритме по гитаре и струнам, глиссандо, форшлаги, флажолеты. Знаете, своего рода новый стиль в гитаре, когда музыканты используют все приёмы игры на гитаре в одном произведение, особенно удары.
Опять смена стиля, обратно на классический. Ludovico Einaudi – «I Giorni», спокойная, лёгкая мелодия. У Лизы очень хорошо получалось разделять голоса, таким образом было отчётливо слышны движения всех голосов, особенно верхней мелодии. Где – то на середине гитаристу наскучило это произведение и его сменили на Yann Tiersen – «Comptine d'un autre été», но и это тоже вскоре перестали играть.
- Ну там скоро? – Лизе не терпелось уже вкусить желанный плод.
- Ещё, - Лазутчикова глянула на часы, - минут 20, но надо будет фасоль в томатной пасте потушить.
Лиза простонала и поцеловала лбом стол. Потом встала и с гитарой ушла к себе. Через несколько минут послышались какие – то пыхтения.
- Эм, че ты там делаешь? – Джереми смотрел на Иру, которая тоже не имела никакого понятия о происходящем.
- Отжимаюсь, - опять пыхтения, - а может мне кто – нибудь на спину что – нибудь тяжёлое положить?
- Да запросто, - парень встал и пошёл на помощь к подруге.
- Не себя же положить, - ещё несколько секунд могла стоять в планке на вытянутых руках, но потом плюхнулась с ним вниз.
- Ты не уточняла на сколько тяжёлое, - пытался подавить смешок, - поэтому пришлось импровизировать.
- А ну слезь с меня.
- Пощекочу и слезу.
- Только посмей, - было сказано с угрозой.
- Но Лиза же не боится щекотки, - в комнату заглянула Ира.
- Да, но кроме одного места, - коварно хихикал.
- Месть будет сладка, Андрияненко.
- Даже не думайте, я же врезать могу, - брыкалась под парнем.
Оказалось, ахиллесовой пятой оказалась поясница. Странно, но всё же. Джереми сидел на лопатках Андрияненко, а Ира поймала длинные ноги Лизы и села на них сверху. Андрияненко сильно попала. Плотно прижатая к полу, девушка начала смеяться и извиваться. Руками пыталась бить парня, а Лазутчикову скинуть в бок. Начала материться на всех языках, которые знала. На кухне прозвенел таймер, говоря о том, что еда готова. Два мучителя сразу слезли со своей жертве. Лиза лежала лицом вниз и тяжело дышала.
- Я вам это припомню.
- Не сомневаюсь, поэтому на всякий случай возьму еду с собой и поем уже у себя.
- Беги, Джереми, беги. Даю тебе фору в три минуты.
Парень мигом вылетел из комнаты. Быстро взял из сушилки пластиковую коробочку, положил туда несколько долек батата, Ира уже достала форму из духовки, фасоль и полил сверху томатной пастой. Закрыл коробку крышкой и быстро вышел. Лиза же быстро забежала в ванную, взяла оттуда швабру и побежала за парнем.
Из коридора послышались громкие извинения Джереми, слова Андрияненко, что он просто извинениями не отделается. Далее крик парня о том, чтобы она прекратила его бить палкой, грохот, быстрый топот ног. Когда Лиза зашла обратно к себе, то сразу подошла в плотную к девушке, которая варила тушила фасоль в пасте.
- А Вам, девушка, повезло на данный момент, потому что я хочу есть, но это не значит, что Вы так легко избежите наказания.
- Может, как – нибудь договоримся? – Ира нервно сглотнула, ей и дневной щекотки хватило.
- Может и договоримся, - принялась доставать посуду для еды.
Ужин стоял на столе. Две тарелки с бататом и фасолью в томате, сверху лежали веточки розмарина. Ели они в тишине, точнее не разговаривали, а Лазутчикова напевала себе под нос какие – то песни. Когда они закончили с поглощением пищи, Ира принялась мыть посуду.
- Это ты так пытаешься избежать своей кары? – смотрела на девушку со спины.
- Ага. На сегодня я больше не вынесу щекотки.
- А с чего ты взяла, что я буду тебя щекотать?
Лазутчикова услышала, как во входной двери щёлкнул замок. Лиза незаметно подошла со спины вплотную, прикасаясь пахом к пятой точки шатенки. По Ире прошёл табун мурашек, из посуды оставалось помыть только одну тарелку. Одна рука Андрияненко была на талии шатенки, а другой отодвинула эти самые волосы, оголяя длинную шею. Язык прошёлся от ключицы до уха, оставляя мокрую дорожку. Отстранившись, Лиза подула на влажные участки, тем самым вызвав ещё одну волну мурашек. Лазутчикова выключила воду и руками облокотилась о раковину, сжимая пальцами металлический край. Первый поцелуй в шею. Ира закрыла глаза и наклонила голову, предоставляя больше пространства для губ Андрияненко.
Лиза остановила свои поцелуи около уха и прошептала:
- Ты мне так и не ответила на вопрос, - открытое издевательство.
- Какой? – Ира была возбуждена и с трудом могла думать.
- Вспоминай, - прикусила за ушко. Лазутчикова резко выдохнула.
- Не понимаю о чём ты, - ноги подкашивались, было тяжело стоять.
- Почему ты здесь? – выдохнула на ухо.
- Я не, - резкий вздох, - я не знаю.
- Или не хочешь признавать, - давит на девушку её же оружием, её же словами.
- Лиза, - откинула голову на плечо русой.
- Да? – провела кончиком носа по щеке.
- Не издевайся, - глаза были закрыты, сердцебиение ускорилось.
Завибрировал холодильник, Андрияненко направилась к нему и достала телефон.
- Розита, твоя орхидея в целости и сохранности.
Пока Лиза разговаривала с соседкой, Ира перевела дыхание, вытерла руки о полотенце и налила себе воды. Было жарко, поэтому шатенка расстегнула кофту и словила на себе внимательный взгляд Андрияненко, которая ухмыльнулась. Только потом Лазутчикова вспомнила, что под кофтой у неё только лифчик, поэтому запахнулась краями кофты и скрестила руки на груди. Закончив разговор по телефону, Лиза кинула гаджет на стол, потянулась и зевнула. Сегодня был долгий и насыщенный день, который начался рано. Подошла к Ире, потому что та стояла около шкафчика с чистой посудой, хотела взять стакан, но рука не успела достигнуть своей цели, как почувствовала удар в живот, потом ещё один и ещё один.
- Бесишь, - почти крикнула на Андрияненко и продолжала уже ладонями барабанить по плечам.
- Хей, - пыталась схватить руки Лазутчиковой, - Ира, - плед упал с плеч русой.
Свет на кухне резко погас, на долю секунды шатенка прекратила свои избиения. Воспользовавшись этим, Лиза быстро обняла невысокую девушку и сильно прижала к себе. Малышка начала вырываться и просить отпустить её.
- Прости меня, - почти шёпотом сказала Лиза и Ира прекратила отбиваться, - ты стоишь намного большего, чем я.
Андрияненко почувствовала, как руки шатенки, прижатые к грудной клетке, сжались в кулаки.
- Это не так и не спорь. Ты замечательный человек, который не хочет никого к себе подпускать, потому что не хочет, чтобы его ранили, потому что ты, Лиза, чувствительный человек, - посмотрела в глаза Андрияненко. Комната освещалась светом луны. Андрияненко хотела возразить, - не перебивай меня. Когда я тебя первый раз увидела, ты мне сразу понравилась. В четверг, перед музыкальной литературой, около вахтёра, когда ты стояла на руках. А потом в аудитории, я была поражена тем, насколько ты сильная и храбрая, чтобы не следовать этому лицемерному этикету вежливости, чтобы говорить правду, не отводя взгляда. Вечером того же дня, в баре, когда услышала твою игру на гитаре, я поняла, насколько ты храбрая и крутая. При всей своей чувствительности и израненной души, ты непонятно откуда берёшь силы и борешься с устоявшимися правилами, которые говорят нам врать или молчать. Ты говоришь о тех вещах, про которые все молчат.
А потом в пятницу, когда, - на лице Иры сверкнула слеза, - когда ты вся израненная пришла на пару, тогда огонь и воля в твоих глазах сменились на пустоту. Я испугалась, что ты сломалась. Я уже видела такие глаза. У своего отца, а после он покончил с собой. Во мне проснулся страх того, что ты поступишь так же, поэтому в тот момент я дала себе слово, что не дам тебе совершить ошибку. Не хочу, чтобы такой чудесный человек как ты, - положила ладонь на щеку Андрияненко, - пострадал. И у меня это получилось, ты захотела опять улыбаться и всё было хорошо, пока мы с тобой не поцеловались.
Я не находила себе места, сидя у тебя на кухне и надеясь, что с тобой всё хорошо, что ты вернёшься. Боялась, как бы тебя это не сломало до конца. Я вынудила тебя подпустить себя к тебе и корила себя за это. И ты вернулась, но с маской нормальности на лице, делая вид, что всё в порядке. Но внезапно в тебе проснулись чувства, которые стали показываться наружу. Тут я по – настоящему испугалась, а готова ли ты к ним, готова ли ты их принять, не будешь ли их топтать в себе? Поэтому не ответила на твой вопрос.
Да, мы с тобой знакомы всего три дня, но такое ощущение, что знаю тебя ещё с предыдущих жизней. И ты мне очень нравишься, Елизавета Андрияненко.
Свет опять включили и Ира увидела на лице русой слёзы, которые градом катились по щекам и падали на пол.