Мотылёк

Глава 11

Несколько долгих минут я стояла за дверью, закрыв рот рукой и редко всхлипывая. Дышать было тяжело, а ноги не слушались. Док попросила меня подождать на улице, но я осталась. Она и еще несколько врачей зашли в кабинет. Джим с ними. Все это время я корила себя. Не помогла, не спасла, а я ведь могла... Грудь буквально разрывало, мне хотелось выть из-за несправедливости. Хотела стать могущественной, защитить себя и отца, а в итоге чуть не убила. Он ведь выживет, да? Выживет?

Я почувствовала тяжелую руку на плече. Все еще мыслями я была где-то далеко, левой рукой протирая глаза, я провела пальцами по руке, лежащей на моем плече. Массивные перстни были почти на каждом пальце.

— Освальд... — плаксиво протянула я и уткнулась его руку. Нет ничего постыднее.

— Ничего мотылек, ничего... — он сжал мою голову и прижал к груди. Наверное испорчу слезами его пиджак...

Дверь из кабинета распахнулась и вышли врачи, неся на носилках сотрудника Джеймса. За ним вышел угрюмый Джим. С виска у него текла струйка крови. Он сдвинул брови и направился ко мне. Я с надеждой посмотрела в его глаза уже ожидая, что он может сказать.

— Доигралась?! — прорычал он, подходя вплотную, — Я думал ты на нашей стороне.

— Джим, — предупреждающе сказал Освальд, поднимая ладонь, — Потом.

Такого ответа я не ожидала. Джим со злостью испепелял меня взглядом, а затем резко развернулся и вышел. За ним подошла Док. От шока я тупо смотрела в пол, не заметив ее появления. К моему счастью я настолько была подавлена, что не могла ничего говорить.

— Дорогая, он будет жить, — прошептала она, сжимая мой локоть. Я сглотнула.

Будет... Вымотанная, уставшая, я села в лимузин Пингвина и помчалась по ночному городу домой... Все время рядом сидели Бутч и Зсасз. Последний утешительно сжимал мою руку, чего я почти не чувствовала.

***

Дома я провалялась на кровати в муках, не желая ни есть, ни пить. Моего отца увезли в больницу, и я ждала, когда смогу навестить его. Ко мне пару раз заглядывал Бутч, принося на подносе душистый чай с пряниками, Зсазс спрашивал пойду ли я на тренировку, но я даже не могла встать с кровати. Ближе к вечеру я услышала нервные крики, доносящиеся с низу. Я сразу узнала вспыльчивый голос Освальда, который срывался то на крик, то бас, то на визгливый тон. А между этим тихую спокойную, как сталь не пробиваемую речь. Разобрать слова я не могла, но поняла, что это важно. Я еле как сползла с кровати, чуть не расплескав чай на подносе, который почему-то был оставлен на полу предусмотрительным Бутчем.