Обреченные страдать

ГЛАВА 25

Эмилия
Перед открытием клуба, как оказалось, лучшего друга Кристофера, что было для меня неожиданностью, мы заехали в ресторан, но мне даже кусок в горло не лез. Ещё одна неожиданность – это был Джонатан. Высокий брюнет со своей притягательной ухмылкой, очаровывающей всех девушек в округе, с губами, которые хотелось ощутить на всё своём теле, с сильными руками, заставляющими чувствовать себя под защитой. Меня тянуло к нему, сердце рвалось наружу, желая прикоснуться к нему. Из этого помутнения меня вывела та самая, которая разрушила то, что мы успели построить с Джо. Я ощутила горечь во рту, когда она начала тереться об него, как собака во время течки. У меня закружилась голова от этой сцены, я почувствовала слабость, да ещё и весь вечер простояла на каблуках, не привыкши, я удалилась в туалет освежиться. Добравшись до туалета, я сгорбилась над унитазом, но из меня так ничего и не вышло. Тогда я ополоснула руки и вышла, встретившись с глазами елового леса, погрузившегося во тьму. Он искал меня или хотел сделать ещё больнее, напомнив о его новой пассии.
— Ты ещё любишь меня? — после этих слов, что-то кольнуло у меня в груди. Я разозлилась на него за то, что он решил мне напомнить, какой дурой я была, что влюбилась в него как последняя девчонка, желающая внимания. Горечь подступила к горлу, и я вспылила, вылила на него всю свою злость, не жалея. Его лицо сменилось, он показался мне растерянным и как будто опустошенным что ли. Я не думала, что он был способен на сожаление и раскаяние, но что-то похожее было в его глазах. Возможно, всё это мне показалось. Мне уже было известно, на сколько он был хорош в манипуляциях. Он был главой мафии, этим всё было сказано. Лицемерие, манипуляции и безжалостность были у него в крови.
Всё утро я провела в обнимку с унитазом, меня рвало, хотя я даже не пила алкоголь вечером. Меня насторожило моё состояние, как и любую другую созревшую девушку. Я прокрутила в голове все симптомы моего самочувствия и снова склонилась над унитазом из-за результатов своих выводов. Усталость, тошнота, сонливость. Я начала вспоминать дату своей последней менструации и оцепенела, месячные уже должны были пройти. Я настолько забылась в своих проблемах, что не вспомнила о таких банальных вещах. Чёрт. Этого не могло быть. Я прокручивала события, произошедшие в домике, до меня дошло, что мы не предохранялись, когда принимали душ. Где была моя голова? Точно, в заднице, иначе это было не объяснить.

***

Я записалась на прием к врачу, чтобы он вынес свой вердикт, и я не гадала на кофейной гуще. Вот, я уже сидела в кабинете гинеколога, ожидая ответов, после осмотра. Врач – мужчина, Ривер Форд, чему я была очень удивлена. Я была не против, чтобы мужчины тоже присутствовали в этой профессии, просто было редко, когда встретишь гинеколога-мужчину. Я сильно нервничала, не определившись, то ли из-за возможного положительного результата, то ли из-за отрицательного результата.
— Хочу вас обрадовать. Вы беременны, мисс Миртон. Я поставил вас на учёт, теперь вам требуется посетить первое УЗИ, подтвердив, что с плодом всё в порядке, и заполнить бумаги для регистрации беременности. У вас есть какие-то вопросы ко мне?
Вы беременны. После этих слов я плохо слышала. Учёт. Плод. УЗИ. Я была беременна. Я поплелась в соседний кабинет, едва не упав около двери, на УЗИ. Мне показали серое пятно на экране. Что-то непонятное, но уже было такое родное. Я не знала, как врачи что-то понимали на этом маленьком экране, но узист осмелился предположить, что будет девочка. Из глаз полились предательские слёзы радости и желания. Я хотела этого ребёнка, не взирая на обстоятельства, в которых оказалась. Родители с детства учили меня любить. У меня была сестра, о которой я заботилась и оберегала. Теперь у меня будет ребёнок от человека, которому я оказалась не нужна. У меня будет самая красивая дочка с тёмными волосами отца и моими разноцветными глазами, вводящими в смятение любого мужчину, или моими медовыми волосами и красивыми зелеными глазами отца. Она будет всех очаровывать, лишь войдя в комнату. Она ещё не родилась, но я её уже любила. Это была моя плоть и кровь. Это было воплощение любви, моей любви.
Я ни на секунду не подумала о том, чтобы избавиться от неё. Я была готова растить её одна, достойно воспитать и рассказать о парнях, что им нельзя доверять, они не такие, какими кажутся на первый взгляд. Я буду делать ей милые прически, ходить вместе с ней по магазинам, водить в школу, возить на вечеринки к друзьям, пока её биологический отец даже не будет в курсе о её существовании. Как бы меня не тянуло к нему, я не собиралась ему говорить, не собиралась давить на жалость. Если бы он задал вопрос, то я бы ответила, но сама я к нему с этим не пошла бы. Он уже растоптал мою гордость раз, второй раз я не сдамся. Я достойно выращу её, мы справимся с этим вместе.
Вернувшись в квартиру Кристофера, я заметила, что дверь, которую Крис постоянно закрывал на ключ, открыта нараспашку. Я подошла, чтобы прикрыть её, но моё любопытство взяло верх. Я заглянула внутрь и увидела стандартный кабинет: стол, на котором лежала кипа бумаг под светом настольной лампы, стеллажи книг от поэтов серебряного века до научной литературы и диван в дальнем темном углу. Я вошла, заметив фотографии в рамках, мне хотелось чуть больше узнать о Крисе, увидеть его семью и друзей, прикоснуться к его миру. Протянув руку, я взяла с полки фоторамку, где Кристофер жал руку какому-то напыщенному индюку, но меня привлек краешек бумаги, торчащий из-под рамки. Потянув за него, я увидела трех мальчишек лет шестнадцати. Они были абсолютно разными. Один был серьезным смуглолицым брюнетом с широкими бровями. Второй был сам Крис, белобрысый мальчонка, контрастирующий со своими друзьями или братьями, но он говорил, что у него только один брат. Третий брюнет с озорным лицом, не знаменующее что-то хорошее или законное, но что точно понравилось другим хулиганам, и широкими плечами, похожий на первого. Они были близки, если моё зрение меня не обманывало, и стояли в обнимку по линии, смотря в камеру. Я перевернула фотографию и увидела надпись.
«Кармелло. Кристофер. Мартино. Мальчишки Нуцци в сборе.»
Мои глаза округлились, я узнала фамилию. Нуцци. Кармелло Нуцци. Кристофер его брат.
Я сама пришла в дом к врагу.
Я почувствовала чьё-то дыхание на своей шее и резко развернулась, когда кто-то оглушил меня, ударив по виску чем-то твёрдым. Я упала на деревянный пол кабинета, моё зрение затуманилось, но я видела очертания мужского силуэта.
— Я не хотел, Ещё рано. Тебе не стоило сюда заходить, Эмилия, — последнее перед тем, как отрубиться, я услышала сожалеющий голос Кристофера, но я уже плохо соображала, погружаясь во тьму.