inner demons

7. it cannot replace me, can it? [seunglix]

Примечание: Феликс здесь младше Сынмина.

——————————————

— И что ты понял, Феликс? — Сынмин отодвигает устройство, больше похожее на дрель с фаллосом на конце, от которого к губам парня возле его ног тянутся нити слюны.

— Ч-что я плохо себя вёл, хён, — бормочет Феликс и пытается отдышаться.

На бедном парне никакой одежды, кроме облегающего комбинезона в крупную сетку, через который видно всё тело, а также ошейника, цепочка которого так заманчиво поблёскивает в руках Кима.

— Правильно, детка, ты очень плохо себя повёл, игнорируя меня всю рабочую неделю и кокетничая с моим секретарём Хваном, — Сынмин говорит так, словно обьясняет что-то пятилетнему ребёнку, и внутренности Феликса сворачиваются от этого. Его дёргают за цепь. — Но я думаю, ты слишком глупый, чтобы это понять.

Подошва лакированных туфель прижимается к члену Ликса, и он всхлипывает от непродолжительных нажимов. После Сынмин поднимается выше, ведёт по животу, груди, уделив внимание набухшим соскам, и в итоге прижимает носок обуви ко рту Феликса. Тот аккуратно принимается лизать кожу, прекрасно осознавая, что она идеально чистая, ведь это новая пара (Сынмин бы не позволил его языку касаться старых туфель), но всё равно чувствуя себя нечистым и провинившимся.

— Давай же, вычисти их своим и так грязным языком, — Сынмин, как истинный гендиректор (как будто Феликс знает, что это значит), откидывается на спинку мягкого, удобного кожаного кресла и доминирующе подпирает голову так, что Ли чувствует себя ничтожеством, сидя на холодном полу. Он может лишь широко провести языком по подошве и попытаться впихнуть себе в рот лакированный носок, как если бы он был той секс-дрелью, что долбила его горло совсем недавно.

Сынмин отрывает его от вылизывания спустя несколько минут и тут же впивается в губы, абсолютно не брезгуя. Феликс стонет, пуская очередной туман в свою голову вместе с языком начальника в свой рот. Ким отрывается со сладким чмоком и ухмыляется разрушенному (но не до конца) виду Ликса. Он поднимается и, снова дёрнув цепь, заставляет идти за собой к хорошо известной бандуре, что неоднократно заставляла Феликса рыдать. Не говоря ни слова, подчинённый ползёт за гендиректором на дрожащих четвереньках.

Ему нравилось думать об их социальном неравенстве. Это было мерзко — то, как унизительно хорошо становилось Феликсу от мыслей, что его трахает его же начальник, как в самых заезженных порно-роликах. Пусть он знал, что между ними большее, пусть он помнил, как два месяца назад они отпраздновали свою вторую годовщину со дня начала отношений. Пусть, ведь в моменты, подобные этому, он чувствовал себя ведомым и бессильным, пока Сынмин чувствовал себя на высоте.