После банкротства мне удалось соблазнить бога-мужчину

3

Глава 2
Когда дверь лифта медленно закрылась, улыбка на лице Су Тао стала многозначительной.

Он любит розы с шипами и предпочитает маленьких диких кошек с острыми когтями.

Только в процессе завоевания и приручения мужчины могут испытать чувство выполненного долга, а в процессе срезания шипов розы и вырывания острых когтей маленькой дикой кошечки они получат жестокое и безумное удовольствие.

На протяжении многих лет вокруг него не было недостатка в людях, но такого вкуса у него никогда не было.

Он по-прежнему прижимал руку, касавшуюся щеки Се Син, к своим губам, как легкомысленный поцелуй, демонстрируя кровожадную ярость.

В то время эта рука была всего в одной линии от щеки Се Сина, как будто она была окрашена мягким дыханием на его коже...

Это сделало его почти духовно возвышенным.

Только когда обе стороны больше не могли видеть друг друга, Се Син устало прислонился к стене лестницы, с очень холодным и отвратительным выражением на бровях.

Он опустил глаза и посмотрел на экран мобильного телефона: 11 ноября, 0:03.

Ему не удавалось посылать благословения с первого раза каждый раз, как в последние четыре года.

На экране несколько аккуратных сообщений, одно за другим, и каждое сообщение отправляется в 0:00 11 ноября того же года.

Не рано, не поздно, он каждый год охраняет это время, выгравированное с кровавым упрямством.

Но сегодня этот рекорд будет побит.

Это сделало его похожим на отморозка, и даже его увлечение длилось менее пяти лет.

Лифт запищал, и он достиг первого этажа.Дверь лифта открылась.Сунь Сяоцюань стоял снаружи с одеждой в руках, ожидая лифта.

Увидев, как он вышел, Сунь Сяоцюань не скрывал своего волнения по поводу лени: «Это так быстро, я могу бегать меньше»

, «Дело не в том, что я быстр, это вы медлительны». Одетый в пальто, Сунь Сяоцюань накинул пуховик на плечи, завязав перед собой два рукава случайным образом, завернувшись в него.

Се Син был окутан большим черным коконом, но двигался очень аккуратно.Как только Сунь Сяоцюань остановился, он взял свои длинные ноги и пошел к стоянке.

Сунь Сяоцюань следовал за вами, защищая себя на ходу: «Я боялся, что ваш желудок не выдержит, поэтому временно пошел в магазин рядом с вами, чтобы приготовить для вас лапшу, и это было просто немного медленнее, совсем чуть-чуть.

" Жгучий и огненный аромат лапши быстрого приготовления, в будние дни, Се Син точно не понравится.

Ему нравится быть слепым и внимательным, а запах везде, где он не любит.

Но сегодня он неожиданно почувствовал себя очень дружелюбным, сильный запах фейерверка вернул его в мир.

Он взял ведерко с лапшой и размешал ее маленькой пластиковой вилкой: «Я встретил Су Тао у входа в лифт.»

Он ничего не сказал о возможности быть сфотографированным тайком, наоборот, это заставило его шумный мозг заболеть.

«Блядь, он что, специально блокирует тебя?» Сунь Сяоцюань выругался и завел машину.

Се Син сморщил нос и ничего не сказал.

Сунь Сяоцюань снова спросил: «Разве у него не было Лю Юйцин?»

Се Син склонил голову, и красное масло окрасило его губы в ярко-красный цвет.

"Он действительно полный и теплый? Гу Ой, они все такие?" Сунь Сяоцюань не возражал, что Се Син не говорил, ему было что сказать самому.

Ненавидя богатых, он не мог не разжечь собственный огонь сплетен: «А твой папа и твой брат делали это раньше?»

«О чем ты думаешь?» Положите коробку в пакет и застегните ее.

Но если хорошенько подумать, он действительно мало что знает о личной жизни своего отца и брата.

Когда Се Син родился, его мать Ян Ван умерла от дистоции.

Из-за этого его отец Се Синьвэн всегда недолюбливал его.

Он хотел иметь все с детства, то есть без общества отца.

Брат Се Лань на восемь лет старше его.Поскольку он старший сын в семье, он несет бремя семьи с детства.У него почти нет собственной жизни, и у него нет времени сопровождать Се Син.

В памяти Се Сина время, проведенное наедине с отцом и братом, почти ограничено, а няня в его доме - это тот, кто сопровождает его больше всего.

Он любил есть конфеты с детства, и старая няня кормила его одну баночку конфет за другой, так что половина его молочных зубов покрылась кариесом, как выяснил Се Синвонг.

С тех пор Се Син больше никогда не ела ни одной конфеты в доме Се.

Он потерял конфету, но у него не было компании

. Позже он переехал в семью Юн и меньше видел своего отца и брата. После несчастного случая с семьей Юн, он глубоко их ненавидел и из-за этого ушел из дома. ..

Так что, когда дело доходит до его отца и брата, он очень трудно произвести очень солидное впечатление.

Только позже он не раз думал, что причина, по которой Се Лань пойдет неверным путем, может заключаться в том, что Се Синьвэн была слишком строга с ним.

Он всегда был заключен в рамки, и как только он открывает для себя мир за пределами коробки, все выходит из-под контроля.

Се Син достал из кармана леденец, снял обертку и засунул его в рот, выпятив одну щеку.

Он откинулся на сиденье и подумал о Се Лань, его брови медленно нахмурились.

Сунь Сяоцюань спросил его: «Что случилось?»

Некоторые вещи в его памяти были настолько смутными, что Се Син покачал головой: «Не говори так, Су Тао действительно злой, кажется, я видел его давным-давно? кажется, с моим братом?»

«Ты правильно помнишь?» Сунь Сяоцюань сказал: «Когда твоя семья была процветающей, семья Су все еще не знала, что они делают».

Се Син тихо рассмеялся, это не имело значения. Уголки его губ скривились: «такой хороший день, что вы хотите, чтобы он сделал?»

Слова «хороший день» заставили Сунь Сяоцюаня успешно замолчать. Он внимательно посмотрел на выражение лица Се Син и неуверенно понял: "Да, сегодня двойной... двойной одиннадцать."

«День рождения моего брата», — улыбнулась Се Син.

Се Син говорил очень четко: когда он говорил «брат», он имел в виду Се Лань, а когда он говорил «брат», он имел в виду Юньмо.

«Двадцать девять, — тихо сказал он себе, — я не знаю, нашел ли я того, кто мне нравится, ты женат?»

«Прошло так много лет», — утешал его Сунь Сяоцюань, притворяясь зрелым: «Ты тоже Должен ли я отпустить это?»

«Я не могу это забыть?» Глаза Се Сина изогнулись, а затем он щелкнул: «Может быть, это не примирение, или это может быть жадность к его плоти».

«Разве ты этого не говорил? Нет бывшего, которого нельзя забыть, если он есть, это означает лишь то, что нынешний недостаточно хорош, у тебя даже нет нынешнего, как ты можешь его забыть?» Сунь Сяоцюань направил его: « Пришло время поговорить о новых отношениях».

Се Син услышал слова. Он не только не возражал, но и очень серьезно задумался на мгновение, а затем сказал ему: «Как насчет того, чтобы смириться с этим? Сунь Сяоцюань был взволнован: «

Не смей прикасаться к твоему пальцу, моя мать знает, что она должна поставить меня на первое место. Три ноги не учитываются».

Сунь Сяоцюань и Се Син были одноклассниками от средней школы до старшей школы, и тогда они вместе играли.

Бабушка была серьезно больна и нуждалась в срочной операции, но семейные условия были тяжелыми, и Се Син помогла.

Се Син - милый ребенок, поэтому даже после того, как Се Син какое-то время была придурком, бабушка всегда считала Се Син более важным, чем ее глаза.

А ее собственный сын, одноклассник Сунь Сяоцюань, всего лишь рыбий глаз. Се Син взглянул на Сунь Сяоцюаня

с полуулыбчивой улыбкой: «Кто сказал тебе прикасаться ко мне?

"Хотя у тебя длинные талия и ноги, а лицо вредно для страны, самое главное, что у тебя нет луны, а мой народ должен быть большим, как луна."

Се Син засмеялся, отвернув лицо . из окна и нежно повернул кончик языка: остался маленький леденец.

На самом деле Юн Мо не был его любовником, не говоря уже о его бывшей.

Хотя однажды они переспали, он проявил инициативу, когда Юн Мо был пьян.

Он даже не знал, нравится ему это или нет.

Ровно в 8 утра улицы Ванкувера окутал туман.

Юн Мо сидел в машине и несколько раз смотрел на экран телефона.

На экране окно чата QQ. Аватар собеседника - маленькая звездочка. Звездочка не горит, и в данный момент она тускло-серая.

Сейчас ровно восемь часов, ноль часов в стране, но в этом году Се Шэн не поздравлял с днем ​​рождения, как обычно.

Одна секунда восьмого, две секунды восьмого, десять секунд восьмого...

«Который час?» Юнь Мо с тревогой ослабил галстук на шее, поднял голову и спросил водителя. перед ним.

Водитель посмотрел на время, а затем уважительно ответил: «Ровно восемь часов, сэр.»

Юн Мо крепко сжал телефон в ладони и наблюдал, как экран снова тускнеет, пока полностью не погас.

Его глаза феникса были полуопущены, неподвижны, а его светлая кожа отражала немного холодного света, который казался немного непредсказуемым.

Одна секунда, две секунды, три секунды... Он молча прикинул время.

Время, казалось, никогда не было так медленно, так медленно, что он чувствовал какую-то невыразимую тревогу в своем сердце.

Он отказывался думать, что Се Син мог забыться.

Хотя эта мысль была подобна семени, посаженному демоном, изо всех сил пытающимся пустить корни в его сердце.

Он больше беспокоился о том, что с ним случилось?

Примерно через 200 секунд телефон в его ладони наконец завибрировал.

На освещенном экране человек, которого он ждал, наконец отправил сообщение: «С днем ​​рождения, брат.»

Короткое предложение было ясным с первого взгляда, но Юн Мо некоторое время наблюдал за ним.

И только когда зажженная звездочка снова погасла, его опущенные ресницы несколько раз взметнулись вверх-вниз, как потревоженная бабочка.

Кончики пальцев снова легонько и медленно потерли линию, и он выключил экран.

В его поднятых глазах мелькнула мягкая улыбка, которая заставила его почувствовать себя туманом за окном, обнаружившим давно утраченную нежность.

Неважно, что уже поздно, главное, чтобы ты пришел.

Лифт поднимается прямо на 32-й этаж.

Вэй Цин стоял снаружи и флиртовал со своей секретаршей, Юнь Мо холодно посмотрел на него: «Контракт вот-вот будет подписан, а тебе все еще приходится бороться?»

«Привет.» Вэй Цин оставил красивую секретаршу Юнь Мо и быстро погнался за ней. за ним. , обнял его за плечи и вошел с ним в кабинет.

Юн Мо снял пальто, и они сели в маленькой гостиной у окна офиса.

В глазах Вэй Цина блеснула неопознанная улыбка, он взял подсолнух, который был как раз прямо из фарфоровой вазы на столе, и протянул его Юнь Мо: «С днем ​​​​рождения»

. спина: «Есть еще какие-нибудь подарки?»

Вэй Цин лукаво улыбнулся: «Если ты можешь удовлетворить меня, значит, есть.»

«Ты должен быть доволен, чтобы удовлетворить тебя?» Юнь Мо скрестил ноги, откинувшись на спинку дивана. полуулыбаясь, чтобы решить свои неразумные проблемы: «Какие новые уловки есть, давайте использовать их вместе?»

Юнвэй и Вэй недавно составили план сотрудничества для развития нескольких новых маршрутов в Юго-Восточной Азии.

После нескольких раундов переговоров Вэй Цин не мог сдержать зубной боли, глядя на контракт.

Почти каждая строка в контракте наступила на его чистую прибыль.

Он не мог воспользоваться столом переговоров, поэтому он начал разыгрывать эмоциональные карты, карты доброты и различные карты против Юн Мо, когда тот вставал со стола, вызывая у Юн Мо головную боль.

Вэй Цин бесцеремонно сунул телефон перед Юнь Мо: «Я не хочу, чтобы ты меня отпускал, я могу обменять другие условия, считай?»

На экране фото, немного далековато, но так как освещение хорошее, то очень четко.

На фото молодой человек стоит у стены, с сигаретой между пальцами, слегка наклонив голову, легкая улыбка в глазах и уголках губ, у него романтический темперамент.

Кончики пальцев Юн Мо нежно погладили лицо молодого человека на фотографии.

Он видел много фотографий Се Син, сделанных СМИ и фанатами, почти каждая из них милая и милая, но гораздо менее яркая, чем эта.

Пусть он увидит то, что ему знакомо.

Просто даже в таком виде он ему очень незнаком.

Он больше не молочный пельмень, который плакал, потому что не мог есть сахар, когда был ребенком.

Он больше не пухлый, пухлый мальчик с небольшим количеством детского жира.

В то время он всегда лгал ему с его детским жиром, и лгал ему, что это потому, что он всегда содержал сахар, поэтому его щеки были такими выпуклыми, бомбы QQ.

Думая о прошлом, уголки его губ невольно изогнулись, а глаза почти дюйм за дюймом отошли от фотографии.

Черты его лица вытянулись, а осанка стала более прямой, и он стоял там раскованно и неряшливо, что было самым привлекательным пейзажем.

Он долго смотрел на него, а потом перевел взгляд на другого человека на фотографии.

Этот человек был очень близок с Се Син, что было необычно.

Глаза Юн Мо слегка сузились, а затем в уголках его губ появилась холодная улыбка: «Такое совпадение, я спешу умереть!»

Автору есть что сказать: Юн Мо Гун, Се Синшоу, Се Син, провинциальное произношение XING

======================================

Поместите предварительно полученный пост , если вам это нравится, вы можете перейти в колонку Избранное, люблю вас

Название: «Ты мой ребенок [Двойная жизнь]»

Копия:

В прошлой жизни Цзян Суйфэн десять лет был влюблен в Лу Сие, но другая сторона даже не удосужилась узнать, кто он такой, пока он не обручился с кем-то другим. с первого взгляда.

Переродившись, Цзян Суйфэн вернулся в первый год старшей школы. За год до того, как он познакомился с Лу Сие,

десять лет были слишком тяжелыми. В этой жизни он просто хотел жить для себя и больше не хотел ничего иметь. сделать с Лу Се. Но теперь Лу Сие, похоже, стал собакой Лу Си. Он осмелился прикоснуться к нему у школьных ворот и с любовью позвал его: «Малыш».

Цзян Суйфэн: (⊙o⊙) ****

***

жизни Лу Сее скучал по Цзян Суйфэну, который был без ума от него десять лет.

Он изо всех сил старался подойти к нему, но даже не взглянул на

него.Когда он действительно увидел его и влюбился в него, он был уже женат.

Сожаление, сожаление, сожаление рвать кровью.

Переродившись, Лу Сие вернулся на второй курс, на этот раз он не хотел снова скучать по нему и решил воспользоваться юным возрастом другой стороны, чтобы заложить прочную идеологическую основу.

У ворот школы Лу Сие остановил Цзян Суйфэна, который был еще сбежавшим подростком: «Малыш?»

Мальчик откусил леденец и поднял брови: «Брат, ты в порядке?»

Лу Сие: (⊙o⊙ ) сказал Ладно раз любил меня как жизнь?

Ты мой маленький ребенок, ты можешь только держать его в моей руке, никто не может его ограбить!

Цундэрэ и Сао Гонг x Прохладный и интровертный Молоко Фирс Шоу

①Гун Шоу двойная жизнь, 1 на 1, Хе