Спокойствие

61

Джеймс никогда не аппарировал столько раз за день, особенно на такие большие дистанции, из-за чего ощущал дикую усталость и подступающую тошноту. Когда они с Сириусом достигали нового пункта назначения, кто-то один или оба валились с ног, утверждая, что чувствуют головокружение и брали передышку на несколько минут. Повысился риск расщепления, и Джеймс мог поклясться, что в его голове кричала Макгонагалл, пытаясь образумить, говоря, что их поступок "за гранью безрассудства". Типичная фраза, которую она использовала каждый раз, справляясь с последствиями проделок парней в Хогвартсе.

- О, прошу, скажи мне, что нам осталось совсем чуть-чуть, - ныл Сириус. - Я умираю, Джеймс.
Оглянувшись, Джеймс мог заметить, что Сириус всё ещё отдыхает на земле, где упал от сильного головокружения. Путешествие определённо взяло своё, и Джеймс миллион раз ударил себя, спрашивая, почему они не полетели на мётлах. В стрессовых ситуациях, он всегда выбирал первый попавшийся вариант, не продумывая детали как следует.
Но они уже проделали значительную часть пути, и наконец были в Италии, оставшееся путешествие не должно занять много времени. Доставая небольшую карту, оба выбрали основные остановки, Джеймс протирал глаза, стараясь избавиться от сонливости.
- Мы в Турине, - зевнул он, присаживаясь рядом с Сириусом. - И теперь ближе к Парме, если судить по карте. Мы почти на месте.
- Джеймс, нам нужно отдохнуть, - сказал Сириус. - Никакой пользы, если у нас не будет сил сражаться. Мы должны быть в лучшей форме, особенно если столкнёмся с культом.
Джеймс не хотел останавливаться и отдыхать, но в то же время, прекрасно понимал, почему Сириус так думает. Они почти не соображали из-за способа путешествия, и уже наступила ночь, а значит, что даже если они скоро будут в Парме, большинство лавок и ресторанов будут закрыты. С тяжёлым вздохом, он решил сдаться и остановиться на ночь, отклоняясь на плечо Сириуса.
- Ты прав, нужно остановиться на время. Хотелось бы справиться со всем за день. Мне кажется, что чем больше времени проходит, тем опаснее для Ренаты и Адельмо оставаться там. Не могу даже представить, что Альчина приготовила для них.
- Это моя вина, - признался Сириус, подбирая камень и швыряя его в ближайший куст. - Я должен был рассказать тебе, когда узнал, что она ушла. Я просто думал, что хоть раз могу справиться с ситуацией без тебя, стать спасителем. То есть, не совсем так...Не знаю. За всю свою жизнь ты так много сделал для меня, Джеймс, всегда помогал другим. Я просто хотел отплатить тебе тем же.
Грустно улыбнувшись, Джеймс протянул руку и похлопал Сириуса по голове.
- Ну-ну, Бродяга, не нужно быть таким строгим к себе. Я знаю, что ты старался, и это бы сработало, если бы не имели дело с неуравновешенной Мегерой. В нормальных обстоятельствах, уверен, Адельмо смог бы вернуть Ренату домой самостоятельно, но это лишь показатель того, с чем нам придётся столкнуться.
- Я должен был пойти с Адельмо или... Я практически отправил его туда, позволил войти в ловушку. Он бы не вернулся в Италию, я знаю. Он любил свою работу в Мунго, и если не любил меня пока, я знаю, что он шёл в этом направлении. Некоторыми ночами, он говорил мне, что расскажет родителям обо мне, и плевать хотел на их мнение по поводу наших отношений. Я был очень взволнован, и мы обсуждали вас с Ренатой.
- Да? Что вы обсуждали?
Сириус легко пожал плечами.
- Лишь то, что вы выглядите очень счастливыми, и Гарри тоже. Когда ты наконец позвал её на свидание, даже не представляешь как я был рад...как и Рената. Вы сводили меня с ума, приходя ко мне, когда было очевидно, что между вами что-то есть.
- Подожди, то есть, она приходила к тебе разговаривать?
- Ну да, - продолжал Сириус. - В основном, о том, как она чувствовала себя в то время, когда вы мялись. И тогда Гарри начал называть её мамой.
Повисла неловкая тишина, поскольку Сириус забыл, что для Джеймса информация была ещё новой. При мысли о том, что Рената испытывала к нему симпатию дольше, чем он предполагал, и что Гарри называл её мамой до дня рождения, тепло разлилось в груди Джеймса, и его живот до сих пор ощущал эффект множества аппараций.
- Когда Гарри назвал её так в первый раз? Ты знаешь?
Он немного размышлял, стоил ли обсуждать эту тему, но больше не было смысла сдерживаться.
- Кажется, она говорила, что первый раз случился в день, когда вы были на пляже, - ответил Сириус. - Она сказала, что это произошло так неожиданно, и поправила его. Какое-то время он больше так не делал, но потом это повторилось. Она предполагала, что Гарри видел в этом игру, но была в ужасе от мысли, что ты услышишь. Он называл её так, когда они оставались наедине, он не произносил это в твоём присутствии до...ну...ты знаешь.
Не желая думать о том дне, Джеймс закрыл глаза и облокотился на ствол дерева. Он снова совершил ужасную ошибку, как два года назад, и надеялся, что в этот раз можно всё исправить. К счастью, усталость взяла своё, и он засыпал, его разум медленно погружался в темноту. Скорее всего они не намеревались засыпать на улице, с видом на горный пейзаж, но надеялись, что никто не потревожит, и Сириус вскоре тоже уснул.
Ночь была холодной, но мужчины не заметили этого, слишком уставшие, чтобы обращать внимание на что-либо. Они устроились рядом друг с другом, пытаясь согреться, и остались в одной позе на всю ночь.
И пусть они проснулись не с первыми лучами солнца, не прошло много времени после, так как Сириус открыл глаза, услышав голоса неподалёку. В считанные секунды, он начал будить Джеймса, и прежде чем мужчина успел понять, что происходит, Сириус подал знак, чтобы они вели себя естественно.
Через несколько мгновений после сигнала, группа туристов, которые по всей видимости шли по тропе, наткнулись не на лежащих на земле Джеймса и Сириуса, а увидели перед собой оленя и собаку, тихо стоящих в стороне. Люди замерли, поскольку туристы не были уверены, агрессивны ли животные, пока Джеймс и Сириус старались изображать статуи, не двигаясь.
Вскоре, один из мужчин сказал что-то остальным, Сириус и Джеймс понятия не имели что именно, но наблюдали за тем, как каждый член группы начал отходить всё дальше от животных. Как только голоса затихли до еле слышного шёпота, Джеймс бросил взгляд на Сириуса, после чего мужчины вернулись в человеческое обличье. Однако, обращение прошло более удачно для Сириуса, Джеймс же упал на землю.
- Ох, прошло много времени с тех пор как я превращался в оленя, - простонал Джеймс. - Я забыл как странно переходить с четырёх ног на две.
- Ох, дорогуша.
- Заткнись, Бродяга.
После того, как Сириус помог Джеймсу подняться, мужчины достали карту, просматривая стрелки, ведущие в Парму. Они были близко, и нервничали, что легко читалось по лицам, когда они встретились взглядом, убирая карту. Нельзя было сказать, сработает ли план Джеймса, по крайней мере, они могут попытаться.