V3001TH

два утра в пять

За окном уже рассветает, птицы на неподалеку растущих деревьях распелись, путают мысли и раздражают. И так в башке все запутано, как будто наушники, которые только в карман сунули. Там много не надо. Стоит в эти мысли углубиться, как все становится сложным и непонятным. Невыносимая хрень, с которой Винсент не думал, что когда-то вообще столкнется.

Бывает, живет человек, преодолевает трудности, влезает в дерьмо, гордым победителем из него выходит, отряхивается и идет дальше, задрав подбородок, сжав кулаки и готовясь к новой порции. И вроде бы человек уверен в себе, уверен в своих возможностях и уж точно знает, что ничто его не пошатнет, не поколеблет. Он так крепко врос в землю, корни принципов и амбиций пустил, что ни один даже мелкий ветерок не пошатнет, ничего не изменит. Ведь человек в себе уверен, он сам себя выковал, сформировал как полноценную устойчивую личность, пройдя через различную херню и закалившись. Так бывает, и вроде бы живется спокойно, ровно, все уже знают, что от этого человека ждать, а чего точно не стоит. Но тут приходит какой-то пиздец, выкидывающий из равновесия, вырывающий с корнями эти многолетние железные установки, как нехер делать. Черт, и это все вина какого-то маленького ветерка. Легкого, свежего и теплого, такого, под которым хочется кайфовать, закрыть глаза и немного понаслаждаться, даже сладенько уснуть, пока он рядышком, чтобы хоть ненадолго ощутить покой и свободу от собственных мыслей не самых радужных.

Но борьба только начинается. Разве может какой-то мелкий ветерок все к хренам снести? Ворвался в жизнь и расслабил, рассеял бдительность и захватил каждый уголок сознания. Реально держит в плену и не парится, может, даже и сам не догадывается, что творит, как ворошит все установки, выбивая человека из колеи и заставляя из-за этого насторожиться от незнания.

Что за пиздец пришел?

Он задает себе этот вопрос, кажется, пятый раз за бессонную ночь. Вслух, негромко, выдыхая с сигаретным дымом, заполнившим комнату, как туманом.

— Блять, — произносит он хрипло, уставившись в потолок. — Вляпался.

Пока солнце не встало, он с кряхтением поднимается с матраса и чешет светлый затылок. Волосы сзади примялись из-за долгого лежания на спине, поэтому он ерошит их пятерней, тянется за толстовкой, валяющейся рядышком, на полу, и медленно натягивает на голое тело, после чего зависает, так и сидя сгорбленно, уставившись на свои вытянутые ноги. Кажется, сидит вечность или около того. Моргает пару раз, лижет сухие губы и наконец поднимается, сунув в карман шорт, почти доходящих до колен, пачку сигарет, зажигалку и ключи от машины на всякий случай. В тишине еще спящего утра шаркает на кухню, берет пачку чая и выходит из квартиры, тихо закрыв ее на замок. Лифт не вызывает, дальше шаркает тапками на голые ноги наверх, на три этажа выше.