Изготовлено в деревне

Любовные страсти в сельской глуши

В комнате стоит полумрак, занавески едва заметно колышутся из-за легкого ветерка, пробирающегося сквозь открытое окно, где-то в далеко слышны кукареканья первых проснувшихся петухов. Ещё слишком рано, чтобы просыпаться к работе, люди спят. Почти все.

Тэхён совсем не понял, как он оказался в подобной ситуации. Помнит как перед сном Чонгук его обнял, помнит его манящие губы, всего в нескольких сантиметрах от собственных, помнит тихие разговоры. Он все это помнит. Но в какой конкретно момент он успел закинуть на спящего Чона все свои конечности, ещё и пол туши в придачу, тут уж извольте – этого в его памяти нет.

Касалось бы, ну что в этом такого? Ну обнял и обнял, он все таки спал и вовсе не контролировал свои движения во сне. Да ничего, если бы только не последствия его неконтролируемых действий. А именно давящий стояк, который собственно и заставил его проснуться.

Да уж, ситуация не из приятных.

Встать бы по тихому, да убежать в ванную, исправлять приколы его организма. Да вот как это сделать, если Чонгук своими огромными лапами захватил его в медвежьи объятия? Тут не то что аккуратно не выпутаешься, в этом положении в принципе движения опасны. Проснется ещё, а Тэхёну потом вовек от позора не отмыться. Он достаточно успел узнать Чона, чтобы понять, что тот так просто не поймёт и не простит, короче, издевательств и тупых шуток не избежать.

Тихо заскулив от безысходности, он закрыл глаза, агрессивно представляя в своей голове какие-то мерзкие картинки, пытаясь успокоить разбушевавшегося дружка. Ну же, ну же, ну же. Просто напряглись, Тэхён, давай же, разве тебя не дорога твоя и до того слабенькая гордость, сохрани хотя бы ее остатки!

Но всё зря.

Он даже голую Скарлетт Йоханссон представил, прости господи, но не помогает. Хоть на стенку лезь (хотя Чонгук точно проснется), либо плачь.

— Боже, да ты успокоишься сегодня, или нет? — Недовольно пробурчал Чонгук, которому видимо всё же надоели скитания и поскуливания младшего. — Ну что случилось?

Тэхён задергался в его руках, пытаясь выпутаться из чужих объятий. А Чонгук не сильно то и держал, спокойно развел руки в стороны, давая возможность буйному парнишке выскочить из душных (скорее уж жарких) объятий.

И нет, поимел бы совесть, нечисть бестыжая, так он ещё и будто специально зацепился глазищами своими бездонными, за выпирающий из под пижамных штанов бугорок. И до того тёмные глаза стали ещё темнее, что казалось бы, не возможно. Но Чонгук прямо сейчас доказал обратное.