Второй шанс

7 глава

Проходили месяцы, и постепенно Кацуки смирился с произошедшем. Вероятно, помогло посещение психотерапевта один или два раза в неделю. Когда его мать впервые упомянула о записи на приём, он воспринял это не очень хорошо. Парень кричал, что-то вроде: "Ни один старый чудак не поймет, что я чувствую!" и "Я могу справиться с этим сам! Мне не нужна помощь!". И это привело к тому, что Мицуки буквально за шкирку потащила его в клинику, пока тот ворчал и упирался. Первые сеансы были для него тяжелыми, Бакуго не хотел открываться незнакомке, и отказывался отвечать на любые вопросы, которые могли бы позволить исследовать его состояние. Сейчас оглядываясь назад, Кацуки понимал, как просто не хотел, чтобы ему причинили боль, не хотел давать волю эмоциям и быть осужденным монстром, которым он так отчаянно не хотел стать. Но, к сожалению (или к счастью), у терапевта была особенность, которая позволяла видеть чувства через его "ауру" или что-то в этом роде, так что в долгосрочной перспективе у него особо не было выбора. Боль, вина, печаль, гнев и ненависть к себе, эти чувства душили и висели вокруг него, как темное облако, постоянно накапливаясь и ожидая последней капли, которая вызовет бурю. Она сказал ему, что ее работа состоит в том, чтобы помогать понемногу выпускать эту воду, а не в том наводнении, к которому он готовился, если будет продолжать вести себя так, как вел. Он это понимал. Знал, что если будет продолжать держать все в себе, то это просто разорвёт его на куски. Он уже видел, как это происходило с ним и его матерью, в этом они были очень похожи. Оба предпочитали скрывать свою боль, не позволяя другим знать об этом; не хотят казаться слабыми. Теперь, когда Кацуки понял, что не может больше скрывать то, через что проходит, ему стало легче открыться терапевту. Она не злилась на него, старалась понять. Она заметила, как он изменился, как он пытается измениться. Люди хвалили ребёнка за неправильные и правильные поступки, тем самым так формируя его личность. У Бакуго, под влияние общества, искажено плохое и хорошее. Люди позволяли делать ему все, что заблагорассудится, пока сами пользовались вниманием будущего героя с мощной причудой. Они же позволили подтолкнуть Изуку к самоубийству только потому, что у него не было причуды. Как сказал один из статистов, по этому поводу, это "школьный проект". Казалось, все желали смерти Мидории.
Со временем чувство вины, которое подавляло Кацуки, рассеялось, сменившись принятием. Он принял то, что произошло, и хотя он никогда не простит себя за это, он понимал, что не может изменить прошлое. Женщина объяснила ему, после того как собрала воедино всю историю, что это была не совсем его вина, что он не должен возлагать всю вину исключительно на себя. Это было бы несправедливо по отношению к себе или Изуку. С этим было нелегко смириться, но и опровергнуть это он тоже не мог. Также Мицуки обратилась в полицию. Это раздавило Кацуки, когда он узнал причину. У Изуку даже не было родственника, к которому он мог бы обратиться. У него действительно не было никого, кто мог бы позаботится о нем, никого кто думал бы, что жизнь Изуку что-то значит. Ни одного гребаного человека.
Полиции было все равно, даже после постоянных приставаний и угроз со стороны Мицуки. Они, как и все остальные проигнорировали это. В конце концов, "бедная" женщина жила с беспричудным ребёнком несколько лет и попытавшись покончить с собой оставил ей горы счетов. Им было жаль её. Кроме того, она сейчас в другой стране, так что в полиции ничего не могут сделать. Дерьмо. Бакуго никогда не видел мать в такой ярости, как тогда, когда она покинула полицейский участок. Даже Масару не мог её успокоить, хоть и сам тоже злился. Если полиция не может помочь, то что ещё они могут сделать? Все казалось безнадежным. Теперь Изуку остался без памяти и без матери. Боже, что они собираются сказать мальчику, когда тот проснется? "Извини, малыш, твоя мать, блять, бросила тебя ради своего бывшего мужика-бездельника, потому что ты беспричудный и госпитализирован из-за постоянной халатности и жестокого обращения со стороны окружающих. Насколько более жестоким это может быть, настолько жизнь хотела страданий Изуку. Даже полиция ему не поможет. Кацуки ничего не мог поделать со своим гневом, кроме как тренироваться, вкладывать все силы в усердную работу. Тренировки стали его отдушиной, он подавлял свой гнев до тех пор, пока не чувствовал себя слишком измученным, чтобы даже чувствовать его. Это помогло ему, несмотря на то, как разрушительно это звучит. Это подходило такому разрушительному человеку, как Кацуки.