Viebar.

Остатки табака на дне пачки.

Face — Антидепрессант.

-Кира, спасибо, что ты рядом со мной сейчас, -пепел упал на снег, оставляя некрасивое серое пятнышко на идеально белой поверхности.

-Тебя что-то беспокоит, котёнок? -Кира совершенно не привыкла слышать такие слова в свой адрес, обычно это говорила она, когда злоупотребляла наркотиками, и уже бывшие друзья её поддерживали, оставались рядом.

Медведева не умела заботиться, в этом она убедилась после своих неудачных отношений с прекрасной девушкой, которой явно была недостойна. Вечный контроль, скандалы и запреты — всё это Марина терпела, проглатывала обиду и верила в лучшее, пока родственники твердили, что нужно бежать. Бежать, пока это не переросло во что-то более тяжёлое и плачевное. Та сначала отмахивалась, надеялась на то, что сможет помочь своей девушке справиться со своими психологическими проблемами сама, но в один день выбрала уйти. Тихо, осторожно. Так, чтобы блондинка ничего не узнала и не услышала, пока мирно спала на их двуспальной кровати. Стикер, приклеенный на плазму, разрушил мир Киры окончательно. Всего пару фраз заставило что-то внутри с громким треском сломаться без шанса на восстановление.

«Солнышко, я по-прежнему сильно люблю тебя, но сейчас я думаю, что мы не сможем идти дальше вместе. Я поняла, что всё же не смогу простить тебе всё, что было раньше. Прощай.»

Алкоголь и наркотики помогли убежать от реальности, но напоминали, что всё имеет последствия. И теперь мало того, что у Киры были проблемы в отношениях с людьми, ведь она боялась наступить на те же грабли, боялась, что не сможет себя контролировать даже после того, как потеряла из-за этого часть своей души, так ещё и здоровье начинало подводить из-за неправильного образа жизни. Саморазрушаться ей нравилось больше, чем морально убивать кого-то ещё.

Я страдаю физически, а она страдала морально. И всё из-за меня.

Но в один день в поле зрения возникла эта симпатичная голубоглазка, которая сначала пронзила разум Медведевой своим шикарным голосом, а затем заставила увидеть в ней ту, кого когда-то ей хотелось спасти — себя. Наверное поэтому кареглазая так печётся о ней, прибегает по её малейшей просьбе в дикий мороз, дабы просто выкурить по одной никотиновой палочке в тишине, старается навести на правильный путь, переступая через свои принципы, говоря то, что она бы хотела услышать года два назад. Были ли у блондинки хотя бы какие-то чувства, помимо желания помочь и приласкать? Да, возможно, были и есть, но не более, чем симпатия. И вряд ли появятся, потому что Майя и так разбита, а тут ещё на неё навалится бывший абьюзер, который даже не подозревал, как сильно поменялся за эти несчастные пару лет. Может, Кира не хотела это воспринимать, зациклившись на прошлых ошибках, потому что чувство вины её не покидало. Она сделала больно дорогому ей человеку.