Препятствие

5 Глава. Новое и прошлое .

Выступление завершилось заключительной, громкой, не без известной, но весёлой песней.
Зрители громко аплодировали, свистели, кричали. Миша смотрел на всех, на каждого и улыбался во весь рот. Поворачивался, как-бы в каком-то смущении к ребятам. Все были крайне до­вольны собой.
На сцене вновь появился ведущий.
--Какое шоу! Какая феерия! Для вас сегодня выступала группа "Green Rabbit"! Спасибо, друзья! Громко прокричал он.
Коллектив, раскланявшись, стал уходить за кулисы. Усталость конечно одалевала всех, но все улыбались и торжествовали. Миша был в таком счастливом состоянии что сперва, впервые в жизни своей не заметил усталости, по крайней мере, первые пять минут.
В коридоре к ним уже бежал радостный, чуть ли не в слезах Никита. Все обнимались, дебют удался на славу. Ника кинулась к Мише на шею.
--Мишка! Какой же ты молодец! Так мало было времени, чтобы все выучить. Ты так поразительно играешь! Говорила она.
--Спасибо, играть под твой вокал было одно удовольствие. Сказал он и девушка слегка смутилась.
--Да, все молодцы. Сказал Дмитрий и как старший брат потрепал волосы Миши и тоже проделал с Толей.
--Вот не сомневался я несколько, знал что так и будет! Громко заявлял клавишник.
--Ох, нет слов молодцы, устроили грандиозное шоу, но главное не расслабляться сильно, впереди только больше. А сейчас, все пойдёмте отдохнём.

Жизнь Миши забила новым ключом. Группа с успехом выступила в другом городке, теперь ехала уже в третий. Михаилу купили на общие деньги пару необходимых вещей. Машина неслась по трассе, за рулём был Виталий, который то и дело поминутно поворачивал голову в салон, чтобы подпевать. Потому-что остальные участники группы, включив старый, неизвестно откуда взявшийся, магнитофон, пели песни, пили пиво и оно то и дело проливалось прямо на пол, на коленях у Миши сидела Ника, он рассказывал ей что-то невероятно смешное,что придумал сам. А она целовала его в щёки. Толя отбросив в сторону свою бас-гитару, с которой не расставался всю дорогу, увидев Мишу и Нику предложил выпить: "За любовь и рок-н-ролл!"
Удивительно, как человек может измениться за короткий срок. Вот Миша например, забыл об университете, об отце, об тёте Гале, изменил номер телефона и было уже подумал, что покончил с прошлым, теперь в жизни его лишь пьяная радость и музыка. Кстати, все подметили, что гитарист падок до алкоголя, если все и пили, но в меру, зная, что завтра на сцену, Мишу приходилось останавливать.

Доехав, до нового места, музыканты по прежнему алгоритму поселились в очередной съёмной квартирке и немного обсудив, как будет проходить выступление. Затем, неспеша отправились в местный дом культуры, огляделись, нашли туалет и гриммерную и как уже бывалые артисты, уверенно и терпеливо ждали своего часа. Миша был спокоен и чрезмерно рад, он пребывал в некой эйфории и видно почувствовав себя великим артистом, начинал вести себя нагло.
--Эй ты! Уйди-ка с дороги! Сказ­ал он, проходя в туалет, уборщице, та посмотрела на него злобно и вопросительно. Сзади него шёл Виталий и одернул гитариста за плечо.
--Ты что сдурел? Спросил он.
--А что собственно нитак?
--Не тебе тут командовать, музыкант великий. Ответил Виталий и наградил Мишу подзатыльником, видимо то, что клавишник был старше всех в группе предавало ему некий статус.
--Ай! Ты что? Воскликнул Миша.
--Воспитательной работой занимаюсь видно.

Уже через час, выступление началось в штатном режиме, здесь публика конечно была не столь энергична, как например на "Музлоне", но любой зрителей хорош. Миша играл и вглядывался в лица людей, по крайней мере в те, которые были видны на передних рядах, кто-то улыбался, кто-то сидел более серьёзный, но одно лицо во втором ряду по середине, было хмурым и грозным, оно привело Мишу в ужас, это было знакомое лицо, это был Мишин отец-Александр Борисович Крючков.
Лишь увидев его, Миша побелел от страха, вся его уверенность, наглость и эйфория, улетучились в одно мгновение. Он сбился в нотах и чуть было не начал играть какую-то совершенную чепуху, это было слышно всем. Затем неизвестно зачем он развернулся полубоком к зрителю и лицом к барабанщику. Тот посмотрел на него в полном недоумении и если бы у него в руках не было бы барабанных палочек, он бы покрутил у виска. Посмотрев на него, Миша кое-как собрался с мыслями и продолжил играть нужную мелодию, развернувшись медленно лицом к зрителю. Он не спускал глаз с отца, а тот неподвижно и грозно смотрел на него.
"Это и вправду он? Что он здесь делает? Как так произошло? Я хочу сквозь землю провалиться! Но нельзя! Нельзя! Нужно не подводить ребят сейчас. А потом я как-нибудь спрячусь, он меня не найдёт. Как же страшно." Мелькало в голове у Миши.
Когда выступление подошло к концу. Миша, сломя голову, помчался за кулисы. Ника кинулась за ним.
--Ты чего? Спросила она.
--Миш, у тебя всё хорошо? Ты что-то какой-то странный. Подхватил басист. Всё ребята смотрели на Мишу.
--А я..мне..мне надо в уборную! Дрожащим голосом сказал Миша и побежал.
Добравшись, до туалета, он зашёл, огляделся вроде бы никого не было. Включил в кране холодную воду и стал умывать своё лицо в надежде смыть пот и испуг. Но только он поднял глаза от раковины в зеркале увидел отца, зажмурился. Показалось. Осторожно стал выходить из уборной, как вдруг увидел к фойе, где толпились люди, всё таки стоял отец. Он тоже увидел сына и стремительно пошёл на него, Миша не менее стремительно пошёл от него прочь, а затем и вовсе побежал стараясь скрыться в служебном коридоре. В след он слышал:
--Постой! Миша давай поговорим!
Но не решился остановиться, пока что он не был готов к такому разговору. Жизнь его была новой, но сам он был пока прошлый, надеемся, что только пока.
Забежав, в гримёрную весь бледный и в поту. Ребята снова одолели его вопросами, Дима даже сопроводил до стула, удерживая за плечи, Мишу, который казалось скоро упадёт в обморок. На все вопросы гитарист ответил, что недоразумение вышло из-за несворения желудка, которое мол его мучает сегодня и все преобразили эту ситуацию в шутку и посмеялись, только Миша, как-то криво улыбался. Очередное выступление завершилось вполне успешно, все собирались в свой временный дом, отдыхать. Только Миша уже даже думать о чем-то боялся и всюду ему мерещился злой отец.