Три пути

Глава 3

Примечание:

Напоминаю, здесь присутствуют элементы слэша. Это указано в хештегах.

***

У Санзу немного пульсировало в висках. Больно не было. Полчаса назад он проглотил «витаминку», и сейчас его тело казалось ему почти невесомым. Большие черные зрачки усугубляли без того странный глубокий взгляд, и Ран Хайтани, который явился на место минут десять назад, недовольно поджал губы. Харучиё, привалившись поясницей к спинке дивана, черным платком протирал опасное лезвие катаны. Капли крови на его белой рубашке выделялись четко, спутать ни с чем другим нельзя было, а темно-серый жилет в мелкую продольную полоску лишь подчеркивал россыпь брызг. Да еще и на шею попало. Монотонно гоняя во рту леденец на палочке, Санзу медленно затянуто тряхнул розовой челкой, исподлобья зыркнул на Рана и спросил:

— Что? Претензии, босс?

Хайтани вздохнул, оглядел место резни — квартира была буквально залита кровью — и, поддев туфлей ногу рядом лежащего тела, качнул головой:

— Никаких, пока ты хорошо выполняешь свою работу, но...

— Но? — лениво хмыкнул Хару, пребывая в эйфории.

— Но завязывай уже с таблетками. Ты в последнее время не в себе.

— Что за дерьмо ты несешь, Хайтани? — пробормотал Хару, разгрыз леденец и, прикурив сигарету, глубоко затянулся и вновь взглянул на босса. — Уверен, Майки так не считает.

— Майки давно перестал интересоваться тем, что ты делаешь.

А ведь и правда. Санзу запрокинул голову, закрыл глаза и тяжело вздохнул, а на лице его все еще блуждала странноватая улыбка.

Отношения с главой группировки «Бонтен» Сано Манджиро, или просто Майки, в последние полгода стали натянутыми, поэтому, чтобы лишний раз не злить его, Харучиё просто с головой ушел в дела организации. Он ждал, откровенно говоря, безумно ждал, когда же Майки похвалит его. Но тот игнорировал этого сумасшедшего. Чувства, что испытывал Санзу к Сано, поначалу были самым обычным восхищением, уже после запахло одержимостью. Однако после их первого и единственного раза, который для Хару был ужасным, болезненным и гадким, эта зависимость дала трещину. Санзу отдалился. Привыкший быть жестоким с людьми и все от них получать он растерялся, почувствовав безразличие Майки, и просто ушел в себя. Но иногда, оставаясь наедине с самим собой, Санзу в экстазе трогал себя, дрочил, звал Майки, понимая, застукай тот его за этим занятием, убил бы. Непременно. Да и сам Хару с радостью свернул бы себе шею за такие действия. Он не любил Сано. Это было нечто болезненное. Возможно, желание покорить Майки, подчинить его себе.