Три пути

Глава 9

Как ни странно, однако Санзу не прикоснулся к ней в эту ночь. У него словно интерес пропал. Выглядел Хару задумчивым, угрюмым, не разговаривал всю дорогу. Он отвез Таноми домой, за руку довел до самой двери и не уехал, дождался, когда выйдет заспанная и изумленная Микки. Подтолкнув девушку к этой ведьме, Харучиё прикурил, выдохнул дым ей в лицо и пробормотал:

— Присматривай за ней.

Ватанабэ на это лишь хмыкнула, дала Накамуре войти и проводила Санзу взглядом. Избегая с ней говорить, Таноми быстро скрылась в своей комнате, даже заперлась. Она слышала, как загудел двигатель, как машина уехала, и как наступила долгожданная тишина. Со звоном в ушах Таноми легла на кровать. Санзу и его выходки... Он запретил ей надеть белье, но ведь оно осталось у Судзуки. Что если Хару поехал к нему? Подумав об этом, девушка принялась написывать Арате, однако сообщения так и висели непрочитанными, долго висели — она успела принять душ — а когда решила позвонить приятелю, оказалось, он ее заблокировал. Что ж, это было ожидаемо — лучшее, что мог сделать парень в такой ситуации. Зачем ему нужны эти проблемы?

В сон Накамура провалилась стремительно. Снились кошмары. Тревога не отпускала даже во сне. А утро пришлось провести над книгами и конспектами. Учеба в голову не лезла, только события вчерашней ночи, ничего другого. Таким образом прошла вся первая половина дня. После полудня позвонила Сэцуко, и Таноми долго с ней говорила, избегая вникать в суть проблемы. Просто поверхностно поведала, что, да, видимо, теперь ее отношения с Санзу вышли на новый уровень. В конце концов девушку позвали к обеду, и она попрощалась с подругой.

В этот день вдали все гремело и гремело, словно вот-вот небо должно было разверзнуться, но только тучи и ходили, а дождь не начинался. Таноми надела легкое летнее платье и на шею повязала косынку, скрывая синяки. Планируя после обеда посидеть немного в тени во дворе, ей тут же пришлось убедиться в том, что этому сбыться не суждено. Стоило только шагнуть в столовую, как все ее тело натянулось.

Санзу с аккуратно причесанными волосами, в рубашке, жилете, брюках и при галстуке восседал за столом, дожидаясь Таноми, как и отец. Микки же равнодушно глядела в окно.

— Любимая, — растянул губы в улыбке Санзу, и его глаза хитро блеснули, а Ватанабэ от этого обращения тихо фыркнула. — Я терпеливо ждал, когда ты выспишься. Как себя чувствуешь?