Мстители. Тайна Темного Тайпана

22 In Your Arms

Эмили лежала на старой кровати и скучающе перелистывала страницы книги. Ее глаза бегали по буквам, но мозг думал совсем о другом. Эмили было интересно, почему ГИДРА не нападает. С их нападения прошла неделя и все это время мистители были в башне, то есть под прицелом. Пьетро оставалось только нажать на курок. Но он этого так и не сделал. Просто дал Эмили уйти. Почему?.. Митчелл начала вспоминать его последние слова. Темная мать, ГИДРА, мир, слабые места - ничего , что могло бы дать подсказку... Чего он выжидает? В голову ненароком начали приходить былые времена. Времена, когда Пьетро был ее единственной каплей здравого смысла.

Четыре года назад:

-Эмили, ты не думала сбежать от сюда?-тихо проговорил Пьетро, опираясь на стену камеры.
-зачем? - темный тайпан нахмурилась, прислоняясь к той же стене.
Пьетро резко отпрянул и повернулся в сторону камеры своей собеседницы, словно пытаясь увидеть ее лицо.
-но они же истязают тебя.
-нет - ответ прозвучал как-то неестественно - они - моя семья. Создатель любит меня.
Пьетро замолчал. Он пытался понять хоть что-то . Каждый день он слышал, как она мучается от кошмаров, вздыхает, вскакивает и мечется; как на утро ее вытаскиваю солдаты из камеры и по всему помещению разносятся ее крики. Темный тайпан открывалась ему очень медленно, за этот год единственное, что он понял : для ГИДРЫ она оружие, кусок металла, который, при поломке, выбросят и заменят новым. Самым страшным было то, что заменой мог стать он сам или, что еще хуже, Ванда... ГИДРА так сильно мучает Ванду... Пьетро слышал однажды как она кричала от боли, после того, как в них ввели какую-то жидкость. Он и сам частенько сдерживал жгучие рыдания. Но близнецы верили - все это для мира.

Наши дни:

В дверь постучали, прерывая раздумия Эмили.
-заходи
В комныту неспешно вошел Паркер. Его одежда была чуть смята после переезда. Эмили тут же уткнулась в книгу, уже совсем забыв о чем она.
-привет, Эми
-привет, Паркер
Парень присел на самый край кровати.
-я хотел поговорить с тобой...о прошлой ночи..
-тут не о чем разговаривать - не отрываясь от пустого рассматривания букв, пробухтела Эмили. Питер ничего не ответил, лишь его глаза стали больше и в непонимании смотрели на эту особу. - это ничего не значит.
-для меня значит - голос дрожал, хоть он и старался держаться ровно.
-Питер, - наконец подняла свои темные глаза Митчелл - мы просто развлеклись, не больше - и снова уткнулась в книгу. Паркер нахмурился в его груди разожглась яростная обида, к ушам прилила кровь, но он покорно встал и направился к двери, лишь перед самым выходом бросил:
-когда ночью ты шептала мое имя, мне так не показалось.
Он хлопнул дверью, оставив раскрасневшуюся Эмили, в попытках понять, что в конце-концов написано в этой чертовой книге.

Митчелл неспешно спустилась по лестнице и направилась в кухню. Смеркалось. Ленивые полоски последних красных лучей этого дня сонно тянулись по полу и вдоль высокиз стен. С ухода Питера она начала слишком много думать,пока окончательно не спутала все мысли в один большой черный ком, который вот-вот собирался разорвать ее изнутри и не решила разобрать все вещи, чтобы хоть как-то отвлечься. Так и прошел весь вечер.
-Эмили! Привет. - воскликнула Наташа, стоя на табуретке-не поможешь мне тут с пылью, а то все как убирать, так сразу у всех дела - последнюю реплику она крикнула куда-то в глубь дома. Эмили обернулась, но никого не увидела, кроме Тони, устанавливающего свои приборы.
-конечно помогу,но разве Тони не нанял прислугу?
Эмили отжала тряпку.
-нанял, но дом большой - прислуги мало.
Девушка взяла табуретку и лениво провела по самой верхней кухонной тумбочке. От тряпки остался светлый след. Пыли было так много, что приходилось выдыхать чаще, чем вдыхать.  Мимо прошёл Питер, обиженно взглянув в сторону Эмили. Это не убежало от натренерованных глаз Наташи. Она, не поворачиваясь, проговорила :
-что это с Питером? Мне казалось, что этой ночью он не был на тебя обижен.
Глаза Эмили расширились, но она не подала виду, продолжая собирать пыль с тумбочки.
-не важно. Извини, что не давали тебе спать.
-все хорошо, было не слишком громко.
Хоть Романофф стояла спиной к брюнетке, было слышно, как она улыбается.
- расскажи, что между вами происходит.
-ничего между нами не происходит - чуть раздраженно фыркнула Митчелл. Нат вздохнула, слезая со стула.
-ты ему нравишься, это точно. Да и он тебе тоже..
-Наташа, никто мне..
-я знаю, что он тебе не безразличен- не дала ей закончить рыжеволосая- а так же за время нашей дружбы я поняла, что ты уж очень любишь все усложнять. Но, Эмили, послушай, Питер- отличный парень, возможно, самый лучший вариант для тебя. Он готов терпеть все твои выходки и при этом всегда рядом и готов помочь, даже, несмотря на твою грубость. Не закатывай глаза, это правда. Вы нравитесь друг другу. Не надо убегать от этого. Просто прийми свои эмоции, поверь, так станет абсолютно всем легче.
Наташа положила руку на плечо Эмили.
-мы с Вандой тоже долго играли в кошки мышки. Она признавалась мне в любви, а я не могла принять свою любовь к девушке . Все-таки я русская... У нас о таком даже не говорят. Но как же мне было хорошо, когда я наконец приняла себя! Да.. Ванда знала как расположить не только к себе, но и на столе - подмигнула Романофф. Эмили усмехнулась. - так что подумай об этом. Привет, зайка, как твоя голова? - обратилась Наташа к Ванде, только что вошедшей через арку кухни . Ее волосы были растрепаны, одежда смята и она вся сама была какой-то потрепаной и сонной .
-все ещё болит после перелета.. - прозвучал ее надтреснувший голос.
Наташа чмокнула ее бледный лоб и легонько приобняла за плечи. Эмили наблюдала как Наташа ругает Ванду за то что та самостоятельно спустилась за водой, а не позвола ее, а Ванда в свою очередь, что-то лепечет, пытаясь оправдаться. Но Наташа дает ей воды и уводит наверх, аккуратно поддерживая за плечи. Митчелл задумалась над тем, что сказала Романофф. Она все мучалась в сомненьях.