Мстители. Тайна Темного Тайпана

40 pure imagination

Брюса резко тряхнуло и он испуганно распахнул тяжелые веки. Вокруг была сплошная блестящая тьма, она мягкой рекой заполняла все пространство, заливаясь в глаза доктора. Было тихо. Брюс не слышал даже биение собственного сердца и шелест своего дыхания. Он вообще не понимал дышит ли и в каком положении находится. В голову пришла мысль, что смерть накрыла его своим бархатным одеянием, но, как ни странно, страха за собой эта идея не повлекла. Брюс постарался сделать вдох или пошевелить руками, но будто ничего не произошло. Беннер не ощущал своего тела и этого места. Он был крошечной точкой сознания, парящей в беспространствии. Последнее воспоминание, которое могла познать эта маленькая точка, было напряженное лицо Ванды, заталкивающей его в клетку. Теперь Брюс был здесь, то есть нигде, ни в чем и никак. Тут гладь тишины резко разбил тонкий детский голос:
-Брюс!
Из темноты возник темноволосый мальчик лет восьми с маленьким желтым грузовичком, привязанным за веревочку. Беннер тут же узнал и машинку и мальчика и в этот момент его захлестнуло чувство тепла вперемешку с щимящей тоской : точка сознания буквально заполнилось этими эмоциями, почти вытесняя собственное "я" . Брюс был уверен, что если бы у него сейчас было тело, то из глаз непременно полились бы слезы. Этот маленький кудрявый мальчишка был самим Брюсом очень много лет назад. Он вглядывался в собственный детский образ :в свои собственные глаза, розовый рот, немного резковатый  нос и несколько рыжих веснушек на нем. В воздухе возник запах маминых духов и образ сменился. Теперь перед оголенным сознанием стояла высокая стройная девушка и ласково улыбалась.
-привет, мой милый - волна ее сладкого голоса тут же окатила Брюса и он захлебнулся в ее любви. Женский образ менялся : на лице начали выступать морщины, темные густые волосы поредели и по ним медленно расползлось седое пятно, женщина сгорбилась, растолстела, глаза ее начали мутнеть, а кожа покрываться коричневыми пятнами. Изменения остановились. Женщина снова мягко улыбнулась сухими губами и протянула сморщенную дрожащую руку к Брюсу, силясь что-то сказать. Беннер попытался направить все силы на то, чтобы понять, что еле слышно шепчат губы его пожилой матери, но, несмотря на все напряжение в его сознании, звук все время уползал куда-то в темноту, скрывая там последние слова старушки. Образ матери резко серым прахом распластался по округе и так же быстро исчез. Разум Брюса сначала вспыхнул, а затем будто рухнул и на него нахлынула сильнейшая тоска и одиночество. Захотелось взвыть от той боли, что была в этой маленькой точке среди бесконечно огромной всепоглощающей холодной тьмы. Но тут пришло успокоение. Оно маленькими блаженными лапками заползло внутрь и почти насильно заставило испытать тихое облегчение как во время падения в сладкий обморок после утомительных пыток. Всю темноту озарило ярким светом, но лишь на мгновенье, затем весь этот свет сжался до размеров человека среднего роста и остался висеть в пространстве. По округе эхом разнесся мягкий голос :
-Здравствуй, Брюс
Брюс всматривался в этот образ и восхищение, почти трепет наполняли его. До сих пор он молчал и теперь он знал, что эта невиданная блаженная сила не требует коммуникации, она сама залазит прямо в тебя, в твои мысли, чувства и понимает их, успокаивает и дарит новые.
-я вижу, что ты устал - продолжила сила- сделай вдох поглубже и сразу все пройдет.
Маленькое сознание начало клонить в сон, мысли начали путаться, а свет, парящий в пространстве уже не казался таким ярким. Зная, что за не имением тела, вдох сделать невозможно, Брюс, повинуясь странной энергии, медленно втянул воздух. И у него получилось. Сознание наполнилось легкой прохладой, а затем с выдохом всю усталость поглотила тьма.
-меня зовут Темная Мать.
Темная мать почувствовала, как в Брюсе начали всплывать воспоминания, связанные с этим именем, и увидела его чувства . Это был страх. Неведомая сущность тут же предупредила эту эмоцию , превратив ее в любовь и восхищение. Все  воспоминания Брюса, связанные с именем Темной Матери , начали приобретать другой эмоциональный окрас и успокоение снова настигло его. Теперь его беззащитное сознание было полностью под влиянием своего идола.