Аманда

Глава 3.

Крис вынимает из внутреннего кармана пиджака листок с написанным на нем ровным прямым почерком адресом и, положив на стол, пододвигает указательным и средним пальцами к сидящей напротив Аманде. Дождавшись, пока тренер уберет руку, девушка хватает стикер и беззвучно проговаривает адрес.
- Спасибо, спасибо, спасибо, - как заведенная повторяет она, не отрывая взгляда от курсива.
- Аманда, у тебя неприятности? - Кристофер жестом просит официанта повторить заказ - двойной эспрессо.
- Нет, все нормально.
- Люди, у которых все нормально, не звонят в два часа ночи с просьбой пробить местонахождение телефона по номеру.
- Простите, мне больше не к кому было обратиться, - Аманда кланяется, аккуратно убирая в карман бумажный квадратик с заветными координатами. Крис морщится, складывая руки на груди:
- Ты не поняла, я не против помочь тебе. Но ты же понимаешь, что это незаконно? Если у меня подвязки в полиции, не значит, что я могу так запросто это дело взять и оформить.
- Простите, - Аманда снова кланяется. Собственно, это все, что она сейчас может, благодарить и извиняться.
- Я хочу сказать, что, во-первых, я имею право знать, во что ты меня втянула, а, во-вторых, и это главное, ты можешь мне доверять.
- Простите, - девушка за весь разговор так ни разу не подняла глаза на тренера. Кристофер выдыхает через нос, стараясь подавить недовольство, и говорит как можно мягче:
- Не нужно извиняться. Просто объясни, что происходит.
- Простите... Я не могу.
- Ясно, - Крису тяжело сдерживать раздражение, он не самый терпеливый человек на свете, но профессия к этому обязывает, и он умеет держать себя в руках. Аманда далеко не первая девушка, которая пришла к нему с просьбой научить защищать себя, не единственная, кто шарахается от прикосновений везде за исключением спарринга, и она не уникальна в том, что не желает рассказывать о причине, побудившей ее прийти в зал. Но она единственная, кто выглядит так, что хочется встряхнуть ее и сказать «Очнись же, черт возьми! Живи!», единственная, кто любопытен настолько, что Крис даже навел о ней справки, единственная, кого он хотел бы пригласить на ужин, если бы не одно «но» - он не чувствует в себе силы и желания вытаскивать Аманду из того омута, в котором она зависла. Кристофер не пытался раньше и теперь не собирается этого делать. Он бы мог, конечно, постараться, если бы это была девушка проявляющая к нему явный интерес. А так... Просто интересный персонаж, которая сидит с ним в круглосуточном кафе в пять утра.
- Я должна отблагодарить вас, - говорит Аманда, - но я даже не знаю, как. Что я могу для вас сделать?
Крис тяжело вздыхает:
- Заплати за кофе. И не пропускай тренировки. А теперь проваливай. Я же вижу, что тебе не терпится.
Аманда тут же вскакивает и кланяется на 120 градусов, заставляя Кристофера умиленно улыбнуться:
- Ну хватит с тебя реверансов. Проваливай, я сказал.
Девушка очаровательно улыбается (по крайней мере, Крису так кажется) и убегает к кассе рассчитаться за заказ.
- До свидания, - говорит она, снова кланяясь, и стремительно выбегает из кафе. Крис проводит руками по лицу и подпирает ладонями подбородок, уперевшись локтями в стол.
- Нет, я так не могу, - он встает и уходит, оставив на столе нетронутый кофе.
Аманда запрыгивает в машину и выезжает на дорогу, быстро выруливая на междугороднюю трассу.
- Тори, скажи, что я правильно поступаю, а?
Пес с готовностью тявкает в ответ что-то односложное и кладет морду на лапы, устраиваясь поудобнее на заднем сидении. Аманда старается улыбнуться ему, но у нее не получается.
- Господи, лишь бы он с ней ничего не сделал, - педаль газа вжимается в пол сильнее, стрелка спидометра колышется вправо. Утренняя трасса пуста, и Аманда может разогнаться на максимум. Ей приходится одергивать себя, чтобы не превышать разумный лимит скорости. Она почти сутки не спит, в ее измученном страхом теле, возможно, легкий передоз анксиолитиков, но она все равно грешит на ромашковый чай с медом. Аманда нервно покусывает ноготь большого пальца и следит за дорогой, почти не видя ее. Она собрала вещи первой необходимости для себя и Эдди, документы и деньги. Ей нужно просто забрать дочь и куда-нибудь уехать. Она еще не решила куда именно. Лишь бы подальше. Когда они с Эдди будут в безопасности, она свяжется с полицией и пусть уже они решают этот вопрос. Пусть снова засадят его. Или вздернут. Электрический стул слишком легкое наказание для такого как он. А Аманда сменит имя и спрячется где-нибудь. Она должна была сразу так сделать. И почему она поверила тем, кто говорил, что все обойдется? Аманда смаргивает, чтобы прогнать непрошенные слезы, и приказывает себе все-таки сосредоточиться на дороге. Как же она устала. Даже руль крутить тяжело. Но мысль, что ее дочь с этим монстром пугает ее настолько, что она не может ждать ни минуты. Ей некогда спать.
Навигатор говорит, что через 50 метров надо повернуть направо, и она будет на месте.
Аманда заглушает мотор, остановившись напротив входа в дом. Нехилый такой особнячок. Большой, но запущенный сад. Спуск к озеру. Недалеко лес. Красивое место. Слышно утреннее пение птиц. Аманда опускает стекло, в салон проникает холодный свежий воздух, немного бодрит.
- Господи, разве я смогу это сделать? - она откидывается на спинку кресла и прикусывает губу, борясь с отчаянием. Ей страшно зайти в дом, но еще страшнее оставлять там Эдди наедине с этим... этим... У Аманды нет для него слова. Она прикрывает глаза, опускает голову, плечи мелко вздрагивают. Тори вскакивает и жалобно поскуливает, слыша едва различимые рыдания хозяйки. Аманда плачет очень-очень тихо, но слезы бегут обильным непрекращающимся потоком. Она никак не может их остановить. Ей стыдно за себя. Что она за мать такая, ни защитить, ни вернуть не может.
- Черт, да возьми же ты себя в руки, тряпка! Ты больше не та слабачка, что шесть лет назад!
Но все уговоры не помогают. В голову лезут воспоминания, которые она так старалась забыть. Страх, отвращение, боль, отчаяние. И непонимание - за что с ней так...
Когда, наконец, удается успокоиться, Аманда достает из рюкзака кастет, прячет в карман, и электрошокер, оставляет в руке. Немного подумав, вытягивает из джинс ремень, складывает его конец пополам и продвигает в пряжку сверху-вниз, делая две петли.
- Уфф, - она накидывает ремень на плечо, выходит из машины, выпускает собаку, поднимается на крыльцо и пробует открыть входную дверь. Заперто. Обходит дом по периметру, заглядывая в окна. На первом этаже никого. Окна закрыты. Все, кроме того, что на кухне. Аманда оглядывается, убеждаясь, что вокруг никого, и, приоткрыв окно пошире, тихонечко влезает в дом. Она спрыгивает с широкого подоконника на пол, замирает и прислушивается. Удостоверившись, что нигде ни звука, бесшумно проходит в коридор, открывает входную дверь, запуская пса, и оставляет ее открытой настежь.
Аманда обходит все комнаты первого этажа и, никого там не обнаружив, тихонько, жестом приказывая Тори двигаться беззвучно, поднимается на второй. Двери всех комнат за исключением одной плотно закрыты. Аманда медленно, аккуратно ступая, приближается к единственной приоткрытой и заглядывает в узкую щелку. Сердце радостно вздрагивает, когда она видит макушку Эдди. Она слегка толкает дверь, приоткрывая, и снова замирает, мучаясь сильным странным чувством. Ее дочь сладко спит в объятиях парня. Крепкие руки заботливо обвивают ребенка, а Эдди доверительно сопит в ушко молодого мужчины, в котором Аманда с трудом узнает... Нет, она не хочет на него смотреть. Не хочет. Она зажмуривается и отворачивается. Пес утыкается в ногу. Аманда жестом говорит: все ок, жди. Проводит пятерней по волосам, зачесывая их назад, делает глубокий вдох, прячет электрошокер в карман так, чтобы в любой момент его можно было быстро достать, и заходит в комнату. Эдди лежит у стены, между ней и Амандой - он. Девушка на коленях почти невесомо подползает к спящим, с осторожностью сапера на боевом задании отводит руку мужчины в сторону и тянет ребенка к себе. Но инстинкты молодого мужчины работают как часы.
- Ну и чё ты делаешь? - сонный голос звучит слишком резко. Аманда одними губами произносит «Fuck», опускает Эдди на место и запускает руку в карман, сжимая рукоятку оружия.
- Ничего. Заткнись, сволочь, а то ребенка разбудишь.
- Ты по утрам всегда такая милая или ради меня стараешься?
Аманда резко придавливает его грудь коленом, вдавливая в матрас, вторым коленом обездвиживает ему руку.
- Тори, держать.
Собака запрыгивает на постель, наваливается на ноги и сжимает зубами вторую руку. Мужчина вскрикивает, но Аманда закрывает ему рот ладонью и, прижав к шее электрошокер, нажимает на кнопку. Она мысленно считает: «Один. Два. Три». Тело под ней бьется и хрипит, но, когда она снимает палец с кнопки, успокаивается.
- Тори, следи, - пес тихонько рычит, обнажая клыки, но парень и так в полуобморочном состоянии. Аманда снимает с плеча ремень, протягивает руки мужчины в петлю, затягивает, связывая запястья, и фиксирует конец за спинку кровати. После этого берет на руки непроснувшеюся Лу и слезает с кровати:
- Уходим, Тори.
Подходя к двери, она слышит хриплый бас:
- Не делай глупостей, я ж тебя все равно найду. И будет хуже.
- Гори в аду, козлина, - не оборачиваясь, огрызается Аманда и выходит. Она быстро сбегает вниз, слыша:
- Ты че думаешь, я ментовский узел не развяжу?!
На самом деле, да, она уверена, что не развяжет. Это практически нереально, но лучше поторопиться. Выбежав из дома, она кладет Адриану на заднее сидение, запускает Тори на переднее и садится за руль.
Дариэн слышит, как машина выезжает со двора, злобно рычит, дергая руками вниз, но ремень только плотнее стягивает запястья.
- Вот же сука! - тянет снова, кожа ладоней становится почти сиреневой. - Я буду круче, чем Гудини, если выпутаюсь из этого. Ну какая же она идиотка!
Дариэн изворачивается и садится лицом к спинке кровати.
- Ну супер! И откуда у нее только умения такие? Прям как снова в гостях у Джека-надзирателя. Блеск! Я ей глаз на жопу натяну! О, дайте мне только до нее добраться!
Он упирается ногами в стену и тянет, морщась от боли, руки на себя. Во всей этой ситуации его радует только одно - кровать деревянная, а не железная, как в карцере. Ему требуется три попытки и после этого дерево с хрустом ломается.
- Чтоб тебя! - Дариэн по инерции отлетает на спину, делает кувырок через голову и падает на пол.
- А-а-а-а, больно! - он морщится от удара и медленно приподнимается. - Ненавижу ее!!!
Дариэн спускается на кухню, находит нож помощнее и втыкает его в стену.
- Погоди, доберусь до тебя, - он пристраивает ремень к лезвию и водит вперед-назад, перерезая его. - Ну хоть не кожаный и то спасибо. Сволота мелкая!
Когда ремень, звякнув пряжкой, падает на пол, Дариэн гудит:
- Убью на хрен эту гадину! - и выбегает из дома.
За рулем он быстро прокручивает в голове варианты, куда бы он поехал, если бы был стукнутой на всю голову мамашей с электорошокером и какой-то мохнатой херней на четырех лапах. Домой она уж точно не вернулась бы. И в полицию, судя по всему, пока обращаться не собирается. Значит, будет убираться из города. Междугородняя трасса тут одна.
- Молись, сука, молись, чтобы я повеселел к нашей встрече. Не то моя дочь останется без мамочки.
Аманда гонит на пределе несколько часов подряд. Ненадолго останавливается лишь однажды, когда Эдди просыпается и спрашивает:
- Мама? Привет. Когда ты приехала? Где мы? Я ждала тебя вчера. Где ты была?
- Прости, у меня были дела. С тобой все хорошо? Он... тебя не обидел?
Эдди трет ладошкой сонные глазки и широко зевает, потягиваясь:
- Надо умыться.
- Позже, доченька.
- Маааам!
- Ты же видишь, здесь негде. Вот, держи, - протягивает упаковку влажных салфеток. Эдди вертит ее и откидывает в сторону:
- А где папа?
- Что?
- Папа, где он? Я хочу его видеть. Мы к нему едем?
Аманда не представляет, что ответить. Ей вдруг становится так страшно, стыдно, противно и больно, что в глазах темнеет и трудно дышать. Она делает вдох, но воздух не поступает. Она задыхается и от этого пугается еще сильнее. Приходится съехать с дороги и выйти из машины. Аманда уходит подальше, чтобы Эдди ее не видела, прислоняется спиной к дереву, потихоньку заставляет себя дышать, медленно, через боль, маленькими порциями загоняя в себя кислород, и снова начинает плакать. Ее долго трясет, пока она мысленно проклинает тот день, когда поддалась этому детскому взгляду с мольбой рассказать о папе. Она не должна была показывать ей то фото, которое стянула из личного дела в кабинете отца. Если бы она была умнее, этого бы не произошло. Аманда заставляет себя унять слезы, повторяет все аутотренинги, что вдалбливает в нее психиатр, от банального «Все хорошо, ты справишься» до того, поверить в который ей до сих пор никак не удается - «Ты ни в чем не виновата. Это не твоя вина».
Аманда измочалена последними сутками до дыр. У нее нет ни сил, ни желания продолжать что-то делать. И если бы не Эдди, она бы просто наглоталась таблеток и уснула. Она так устала. Она хочет, чтобы все скорее закончилось. Она мечтает хоть раз нормально уснуть, не беспокоясь ни о чем. Всего лишь раз. Разве это так много?
- Все будет хорошо, - монотонно повторяет Аманда. - Ты же сегодня справилась, верно?
Ведь верно? Путь это только из-за того, что ей на руку сыграл эффект неожиданности, но у нее же получилось! Ей становится чуть легче от этой мысли - она может постоять за себя. Она делает несколько глубоких вдохов, вытирает щеки и возвращается к дочери.
- Мааам, что-то случилось? Тебе больно? - девочка выглядит обеспокоенной, и Аманде становится стыдно за свое поведение.
- Нет, Эдди, со мной все хорошо. Просто что-то в глаз попало. Слушай, милая, давай уедем отдохнуть ненадолго?
- Куда?
Если б она знала.
- В одно очень красивое место.
- А папа уже там?
Аманда зажмуривается и делает глубокий вдох:
- Нет, милая, его там нет. Мы будем только вдвоем.
- Почему?
- Мы поговорим об этом позже, а пока надо ехать. Постарайся еще поспать, хорошо?
Эдди поджимает колени и хмурится:
- Я не хочу спать.
- Тогда поиграй, - Аманда протягивает ей планшет. Девочка на секунду задумывается, а потом послушно соглашается.
- Вот и умница, - девушка гладит дочь по голове и заводит машину. - Поехали.
Когда телефон звонит, светя незабитым в адресную книгу номером, Аманда мысленно ругается, но на звонок отвечает. По телефону ей говорить почти не страшно.
- Чего тебе?
- У тебя мозги вообще есть?!
- Как ты освободился?
- Ты хоть представляешь, как я зол?!
- А ты представляешь, как мне на это насрать?! - Адриана удивлённо смотрит на впервые ругнувшеюся при ней маму. - Прости, Эдди, я разговариваю с очень плохим человеком.
Девочка с пониманием кивает и возвращается к игрушке.
- Не смей говорить такое моей дочке!
- А ты не смей ее так называть. Она не твоя! Заруби себе на носу!
- Я ТЕБЕ что-нибудь где-нибудь зарублю, если ты сейчас же не одумаешься и не вернешь мне дочь.
- Ты разговариваешь со мной как с похитителем?! Совсем с катушек съехал?! Это ты у нас плохой! А я возвращаю свое себе!
- Угу, как же! Она не только твоя!
- От тебя в ней только малюсенький головастик и ни хрена... больше. Эдди, бога ради, включи наушники, пожалуйста!!!
Девочка недовольно поджимает губки:
- Мама, ты сегодня странная, - но наушники все-таки надевает.
- Ты должна была сказать, что у меня дочь!
- Если я тебе что-то и должна, так это организовать висельницу, и больше ничего.
- Я хочу забрать дочь!
- А я хочу, чтоб ты сдох! Каждый день я молюсь об этом, чтобы ты до-о-о-олго мучился перед смертью, и чтобы я это увидела и посмеялась над тобой! Но если ты, скотина, еще раз прикоснешься к моей дочке, я поступлюсь своими желаниями и просто сверну тебе шею. И учти, что даже при таком раскладе тебе рай как мученику не светит. Для тебя у чертей уже заготовлена сковородка погорячее!
- Ты че пьяной за руль села?
- Просто оставь меня в покое!!!
- Да ты, ежик, можешь раствориться в тумане прямо сейчас! Я не против! Только дочь верни.
Аманда останавливается на автозаправке, понимая, что ее слишком сильно трясет, чтобы вести машину дальше. Тем более Эдди надо накормить. Даже если учесть, что он только что освободился, у них все равно хорошая фора, она может выделить себе полчаса.
- Я на тебя в суд подам за похищение. Готовься! Ты у меня из-за решетки больше не вылезешь.
- И что ты скажешь? Что отец забрал с собой дочь? За это уж точно не сажают, сладенькая! Ты же в курсе, что законы об опеке писались мужчиной? В этом деле я уж точно выиграю. Так что лучше сама готовься! Или выдумаешь для судьи очередную ахинею?
- Ты псих!!!
Аманда отключается и откидывает телефон подальше. К сожалению, в этих словах есть доля правды. Если эта сволочь захочет предъявить свои права, в этот раз суд точно будет на его стороне.
- Маааам...
- Что, Эдди?
- Что происходит?
- Ничего. Мы здесь перекусим и поедем дальше, хорошо?
Аманда выходит, выпускает Тори, открывает дверцу машины и берет Адриану на руки.
- Что ты хочешь съесть... после каши?
- Фууу, мам. Давай без каши.
Аманда целует щечку дочки.
- Ты мне обещала шоколадный торт и обманула.
- Потому что ты ушла с незнакомцем. Сколько раз тебе говорили, что нельзя так делать? Я чуть с ума не сошла, глупенькая.
- Это же мой папа, а не незнакомец. Я сразу узнала, - Эдди долго шарится в кармане жилетки, а потом извлекает потрепанную фотокарточку. - Вот!
Аманда бледнеет:
- Ты что ее с собой носишь?!
Эдди молча кивает, пока ошарашенная девушка усаживает ее за стол.
- Зачем?
Девочка пожимает плечами:
- Чтобы знать, что он есть, - она поднимает глаза на маму. - А когда он приедет?
Аманда еле сдерживается, чтобы не ответить «Надеюсь, никогда» и говорит:
- Хочешь блины с кленовым сиропом?
- Да!
- Сейчас, - она гладит девочку по мягким волосам и, приказав Тори охранять, уходит к линии раздачи. Ей надо придумать какую-то правдоподобную ложь для дочери. Что-то убедительное. Чтобы она и поверила, и не сильно расстроилась. Но, как назло, ни одной идеи. Ну и ладно, она подумает об этом после. Сейчас есть вопросы поважнее. Например, куда им уехать. И что сказать на работе.
Аманда старается не отводить взгляда от девочки и параллельно следить за входом. Кассир озвучивает общую сумму заказа и принимает оплату.
- Сначала каша, потом блины, - Аманда расставляет еду на столе.
- Маааам! Это нечестно!
- Не спорь. Просто ешь, - она садится напротив дочери, протягивая под столом Тори сосиску. - Милая, я очень-очень устала. Поэтому, пожалуйста, просто послушайся сегодня меня, хорошо?
Лу недовольно подтягивает к себе ложку и начинает ковыряться в каше, размазывая ее по тарелке.
- Не балуйся. Ешь!
- Вертолётик! - весело объявляет Адриана, загребая кашу ложкой, поднимая ее вертикально вверх, а потом сдвигает вбок, имитируя звук работающего пропеллера.
- Адриана, устрой этому вертолетику посадку у себя во рту.
- Не хочу кашу! - она отодвигает от себя тарелку на всю длину детской руки. Аманде совершенно не хочется спорить. Будь они дома, она бы ее просто так из-за стола не выпустила. Но сегодня не до этого. Поэтому она просто ставит перед дочерью блины и говорит:
- Только прожевывай хорошенько.
Эдди расплывается в нагловатой, но очаровательной улыбке, слегка щурясь:
- Да, мамочка.
Аманда довольно быстро справляется с едой и штурмует через телефон интернет, выбирая из всевозможных вариантов наиболее подходящий город для временного пристанища. Она ощущает на себе чей-то взгляд и поднимает глаза. Из противоположного конца кафе на нее недвусмысленно пялится бородатый мужик. Аманда быстро отводит взгляд и опускает козырек кепки пониже. В кафе только она с Эдди и этот, судя по одежде, дальнобойщик. Попасться такому под горячую руку она бы не хотела. Аманда съеживается, боковым зрением замечая, как мужик смотрит в ее сторону. Черт!
Мужчина дожевывает гамбургер, капая кетчупом на рубашку, не особо тщательно вытирает салфеткой жирные руки, комкает ее и бросает на стол. Он встает и движется к столику с девушками. Аманда боится испугать Адриану. Она спрашивает, стараясь, чтобы голос звучал беззаботно:
- Ну как, доела?
Девочка делает большой глоток из стакана, придерживая его двумя руками, облизывает перепачканные в сиропе губки и, довольно улыбнувшись, кивает.
- Тогда уходим, - она берет Эдди на руки как раз в тот момент, когда рядом оказывается мужчина.
- Привет. Ты здесь одна?
- Нет, - Аманда движется на выход, крепче прижимая к себе недоуменную Адриану. Тори ощетинивается и рычит. Мужчина медленно движется за ними. Аманда вылетает на улицу и чуть слышно стонет - все четыре колеса проколоты. Что за урод это сделал?! Она, конечно, может запереться внутри и дождаться, пока приставучий мужчина свалит, а потом поменять шины, но черт, хорошего в этом мало.
- А я думаю, что ты одна. Как насчет поразвлечься?
Аманда подтягивает к себе за ошейник пса, начавшего рычать активнее.
- Я не заинтересована. Уходите, - и тут Аманда с ужасом догадывается, кто поработал над ее машиной.
Дальнобойщик скалится:
- Ты чего такой злая? Приласкала бы меня чутка.
- Я тебя сейчас так приласкаю, всю жизнь в раскоряку ходить будешь!
Аманда оборачивается на грозный бас за спиной и отшатывается на шаг, прикрывая Адриане глаза рукой. Дариэн держит мужчину за загривок и прижимает к сонной артерии отвертку.
- Это МОЯ женщина, мужик. Если не хочешь, чтобы тебе до конца жизни пенсию по инвалидности на дом приносили, свали-ка потихонечку, пока я добрый.
- Не заливай. Сам оприходовать хочешь. А че, она лакомый кусочек. Давай ее поделим? Я даже уступлю тебе быть первым.
- О, я буду первым. Только с тобой. Ты как раз в моем вкусе, - острие отвертки чуть сильнее прижимается к коже. Дальнобойщик еще немного кичится, но потом сдается и позорно сбегает. Дариэн поворачивается к Аманде с видом победителя, ожидающего награду. Он прокручивает пальцами отвертку как барабанную палочку и улыбается, поглядывая на девушку сквозь длинные ресницы:
- Привет, сладенькая. Заждалась меня, наверно? - он делает шаг вперед, в то время как Аманда пятится назад.
- Не подходи.
Адриана трясет головой, убирая от лица руку мамы, и смотрит на Дариэна, слегка краснея. Она смущенно улыбается и, когда Дариэн улыбается в ответ, прячет личико, утыкаясь в плечо Аманды.
- Она тебя боится, - говорит девушка и снова пятится назад, упираясь спиной в машину и пытаясь нашарить рукой ручку на дверце. Когда она послушно щёлкает, Дариэн недовольно косится:
- Даже не вздумай!
Аманда тянет дверцу на себя, не сводя взгляда с парня.
- Сядешь в машину, и я... расстроюсь.
Аманда одним губами говорит «Пошел ты!» и, отпустив ошейник Тори, показывает ему средний палец.
- Как невежливо. Еще и при ребенке.
- Не тебе меня учить! - она отступает вбок, чтобы шире открыть дверь и посадить Адриану внутрь. Но Дариэн подлетает к ней и цепляется за девочку:
- Я ее не отдам.
Аманде требуется титаническое усилие, чтобы держать себя в руках. Если бы не Эдди, она бы уже в испуге забилась куда-нибудь в угол. Дариэн шепчет ей на ухо, не понимая, что доводит практически до приступа паники:
- Просто садись ко мне в машину, и никто не пострадает.
Аманда молча мотает головой. Сказать она ничего не может. Горло саднит. И если попытается произнести хоть слово, то разревется. А при дочке нельзя. Дариэн слишком близко. Их рукава соприкасаются. Аманда чувствует его запах и слышит дыхание. Ей хочется сбежать от него. Прямо сейчас запрыгнуть в машину и гнать до горизонта и дальше и никогда, НИКОГДА, больше не видеть и не вспоминать этого человека.
Эдди снова выглядывает, посматривая на Дариэна, и крепче прижимается к Аманде, шепча:
- Мы поедем с папой, да?
Аманда морщится и снова мотает головой.
- Посади ее в машину, - командует Дариэн. Девушка удивляется, когда Лэшфурт отходит на шаг. Она садит дочь в салон и запускает следом Тори, который с явной неохотой оставляет хозяйку без присмотра.
- А теперь давай отойдем и поговорим.
Аманда против воли плетется за Дариэном, не поднимая головы. Она понимает, что ей не сбежать.
- У тебя два варианта, - парень наваливается спиной на стену кафе и складывает руки на груди. - Либо ты берешь Адриану и садишься в мою машину, либо я забираю дочь, и мы уезжаем без тебя.
Он снимает с нешелохнувшейся Аманды кепку, меняет на ремешке размер и нахлабучивает себе на голову. И все-таки красивая, думает он, рассматривая девушку. Уставшая, испуганная, сломленная и все равно красивая. Дариэну очень хочется ее обнять. Он не видел ее так близко с той ночи, но именно ее ему и не хочется вспоминать. Совсем. Никогда. Он мечтает сделать вид, что этого не было. И хочет, чтобы Аманда тоже обо всем забыла и... простила его? Дариэн резко выпрямляется, заставляя девушку вздрогнуть, и прогоняет от себя позорные мысли. Не нужно ему никакого прощения, не нужно никакой благодати. Они же не в каком-то долбанном романе Гюго. Ему вообще нечего стыдиться. Это всего лишь чертова девчонка. Он и так с ней уже долго сюсюкается. Надо было просто забрать дочь и свалить. А он тут демократию разводит.
- Короче, решай. Ты с нами или нет?
- Я не отдам Адриану, - голос Аманды надломлено трещит.
- Тогда лезь в машину уже! Не беси меня!
Девушка снова вздрагивает, отшатываясь назад, и обнимает себя за плечи. Аманда сводит брови, быстро разворачивается и идет за Адрианой.
- Иди сюда, - говорит она, подхватывая дочь на руки. - Мы поедем на другой машине. Наша сломалась.
Дочь выглядит слишком довольной. Она все еще смущается и следит за Дариэном молча, но беспрестанно. И Аманде это не нравится. Совсем не нравится.
- Куда ты нас повезешь? - она не смотрит на Дариэна, устраиваясь на заднем сидении. Рядом сворачивается клубочком Тори, Эдди она усаживает себе на колени, сумку с вещами ставит в ногах.
- Так ты замужем или нет?
- Не твое дело.
- Да или нет?!
- Я же просила не кричать при Адриане.
- Тогда отвечай, когда тебя спрашивают. Да или нет?
- Нет.
- А тот мужик?
- Какой?
- Который позавчера вышел из твоего дома вечером?
Аманда закрывает ладонями Адриане уши.
- Ты следил за мной?
- Конечно, следил. Я же готовился. Только все пошло не так...
- Идиот.
- Выбирай выражения!
- У тебя нет плана, да?
Дариэн разворачивается и смотрит на Аманду в упор:
- Я, знаешь ли, был не готов к тому, что у меня вдруг появится пятилетняя дочь.
- Я в этой жизни тоже много к чему была не готова.
- Заткнись! - Лэшфурт отворачивается и пялится в окно. - Я хочу, чтобы она ко мне привыкла.
Аманда нервно сглатывает:
- Не надо. Не делай этого. Не лезь в нашу жизнь.
Дариэн поворачивает ключ, запуская движок:
- Это не обсуждается. Мне дать тебе два варианта на выбор или решить все самому?
- Дать, - она все еще старательно закрывает Адриане уши, хотя та все активнее пытается выпутаться из неудобного положения.
- Либо я забираю Адриану жить к себе, либо...
- Либо что?
- Либо я живу с вами.
- Иди ты нахрен!
- То есть ты за первый вариант? Супер.
Аманда долго молчит, пока Дариэн наблюдает за ней через зеркало заднего вида. Иногда он переводит взгляд на Адриану и улыбается ей. Пару раз девочка смущается и прячется, утыкаясь лицом в грудь Аманды, но с каждым разом смотрит на отца все дольше и увереннее и улыбается в ответ. Уже на подъезде к городу Аманда говорит:
- Что мне сделать, чтобы ты оставил нас в покое?
- Ты уже ничего не можешь сделать.
Адриана задремала и Аманда позволяет себе в очередной раз за день очень тихо расплакаться. Дариэн старается делать вид, что ничего не замечает, а если и замечает, то ничего при этом не чувствует, а если и чувствует, то...
- Слушай, я же тебя не держу. Можешь свалить хоть сейчас. Мне нужна только дочь. А ты мне до лампочки.
- Не будь идиотом.
- Это значит, что ты не свалишь?
- Это значит, что я не доверю дочь таком монстру как ты.
Дариэн подавляет в себе желание ответить грубо. Он говорит:
- Супер. В любом случае я за то, чтобы у ребенка были оба родителя. Так что, будь добра, живи и здравствуй.
- Вот спасибо.
Аманда откидывается на спину сидения и, прислушивается к ровному сопению дочери. Постепенно детское дыхание ее убаюкивает и она, хоть и старается лишний раз не моргать, все-таки сдается. Усталость берет свое. Аманда незаметно для себя засыпает, а просыпается, когда уже стемнело, в машине, припаркованной возле ее дома. Она резко выпрямляется, вскрикивая «Пожалуйста, не делайте этого», и тяжело дышит. Адриана у нее на руках дергается, но не просыпается, Тори взвизгивает и утыкается в щеку Аманды носом, утешая.
- Привет, малыш. Я в порядке, - теребит за ушком и осматривается. Она сталкивается со взглядом Дариэна, наблюдающим за ней через зеркало заднего вида. Вид у него слишком серьезный и задумчивый. Он говорит грудным шепотом:
- Что тебе снится, что ты так кричишь?
- Ты, - отвечает Аманда. - Каждую ночь мне снишься ты, - и она выходит из машины, оставляя Дариэна тонуть в чем-то вязком, омерзительно-удушающем. Дышать почти невыносимо. Дариэн закрывает лицо руками, впервые подпуская к себе мысль, что, возможно, на суде Аманда не соврала.
И пломба слетает.