И они тебя помнят,Дима

Глава десятая:"Паучьи узы../Часть 3.."

Примечания:
Извиняюсь за задержку! Надеюсь, вам понравится новая глава!
P.S постараюсь выкладывать главы почаще, просто в последнее время завалы по учёбе (дох*я и больше проектов) а так же частенько помогаю отцу по вечерам на работе. Так что не бейте тапками!

******************************************
      Дмитрий очнулся в неприятно сыром и тёмном месте, на его теле и одежде были остатки липкой и тягучей паутины, в которой он видимо находился без сознания. Тело было слабым и весило будто тону, а потому его порыв к тому, чтобы быстро вскочить, окончился неудачей, и он лишь немного дёрнулся.
      — О-о-о-о, уже проснулся парень? — послышался голос откуда-то спереди. Он был таким прокуренным дедовским, что Маслеников невольно представил себе картину сурового деда, — Не пытайся двигаться, твоё тело ещё не пришло в норму после удара, — добавил вдруг тот, и в его голоске начались слышаться нотки чего-то противного, будто какое-то насекомое село на ухо и громко что-то жуёт.

От этих мыслей Дмитрия передёрнуло, и по его телу побежали мурашки, а так же само тело отозвалось жуткой болью на его действия.
      — Несколько ушибов, порезы, синяки и возможно пару рёбер у тебя всё же треснули, — говорил дед, по крайней мере, парень очень хотел, чтобы он был простым старым человеком.
      — Где я? — наконец-то смог что-то выдавить Дмитрий. Теперь он чувствовал своё тело лучше, но вместе с этим пришла и ноющая боль.
      — В укромном месте, — проговорил старик и странно хихикнул, будто старый шакал, который подавился воздухом.
      Парень насторожился, его совсем не привлекала мысль о том, что недавно он пережил аварию, сбегая на машине от полчища паукообразных чудищ, а теперь находится не понятно где, с каким-то странным стариком и от боли не может даже пошевелиться.
      — Впрочем, если нас найдут, то место уже нельзя будет назвать столь укромным, — хмыкнул старик и развернулся. Дмитрий сразу же попятился назад, невзирая на боль.
      Лицо старика представляло собой смесь старческого, сморщенного и уставшего лица, вперемешку с паучий рожей. Смесь из не особо красивого старческого лица с поникшим взглядом и хитиновой кожей с парой хелицеров. Хитиновая чешуйка на лице и четыре продолговатых глаза, зрачки которых были вертикальными словно у кошки, а глазные яблоки были жёлтыми как выцветшая бумага.
      Итак, перед ним предстал старик в рваной одежде, правая часть лица которого была похожа на паучью. Его старческие руки были усеяны волдырями, из которых росли хитиновые чешуйки, местами с мерзкими темными волосами.
      Однако сам старик не выглядел злобно, немного виноватая, но в тоже время, добрая дедовская улыбка. Наполненные усталостью и мудростью глаза. И седые волосы.
Старик определённо ожидал такой реакции, потому злиться или огорчаться не стал. Маслеников же, в свою очередь, чуть успокоился и смотрел на старика уже не так перепугано как вначале.
Испугался, да? — спросил старик, впрочем, вопрос был скорее риторическим нежели буквальным.
      Дмитрий не сразу нашёл, что ответить, да и в целом ответить ему не дали. Дед протянул ему какую-то странную зеленоватую жижу, сама она была похожа больше на кашицу из каких-то цветов и растений, пахло не очень, но терпимо.
      — Держи, нанеси их на свои ушибы и ссадины, поможет избавиться от боли, и заживут быстрее, — произнёс пожилой, и Дмитрий взял миску, в которой была жижа. В голове он никак не мог понять, отнести её к чему-то жидкому или же к какой-то мази.
      Дмитрий откинул от себя мысли о том, что же это за жижа и, доверившись старику, нанёс «мазь» на свои ушибы и ссадины. Там, где раны были открытые или были какие-то царапины, мазь сильно щипала, однако всё же не так больно, как та же пресловутая операция на сердце. Убеждая себя в том, что бывало и похуже, Маслеников, скрепя зубами, продолжил наносить мазь. Когда он наконец закончил покрывать свои ушибы и ссадины, чудом обнаружил, что раны хоть и щипали, но уже болели куда меньше.
      — Спасибо, — опомнившись, поблагодарил он, а старик лишь усмехнулся.
      — Да не за что, я же странничеством и знахарством занимаюсь, так что пустяки, — по-доброму сказал он и вдруг призадумался, постояв так какое-то время, он вдруг опомнился и произнёс:
      — К слову, судя по всему, именно это и спасло меня от полного превращение в этих чудищ, — он развернулся и подал Дмитрию тарелку разогретого на огне супа-пюре с кусочками поджаренного хлеба, — Это гороховое, смотри, холостыми стрелять не начни, — слегка рассмеявшись сказал дед. По его глазам было видно, что ему слегка неудобно показываться в таком виде перед парнем, от чего и Дмитрий тоже слегка замялся, поспешно поблагодарив старика, и, принявшись есть, ложку ему тоже дали.
      Как позже выяснилось, старец сумел прихватить из дома кое-какие припасы, а так же многие травы, которые любили влагу или могли хранится в таких условиях хранил здесь. Также как и некоторые консервы или наглухо закрытые крупы, чтобы в них не попал какой-нибудь жучок. В общем, своего рода тайное пристанище, в котором можно переждать месяцок-другой проблемы внешнего мира. Это чудо, что пауки не обнаружили это место. Видимо они нашли логово поудобнее.
   — Так вот, — обратил на себя внимание старичок, — Если я прав, и мои травы мне помогли, то возможно мы ещё сможем спасти и жителей деревни, и твоих друзей, — Маслеников обомлел, неужели всех, кто поехал с ним, забрали пауки?
      — А… — хотел было начать разговор Дмитрий, но вернувшийся в пристанище Сарычев лишил его дара речи.
      — Ты проснулся! — произнёс тот.
      Парень не сразу понял, что вообще происходит, он смотрел то на Кирилла, то на странного деда. И так в течении минут трёх, на что улыбка с лица Сарычева пропала, но потом он слегка рассмеялся:
      — Всё в порядке, сейчас расскажу, — поставили собранные растения рядом со столом старика и сели возле Дмитрия, начав свой короткий рассказ.