Пробуждение

Ранняя пташка

Бескрайняя тьма, звонкая тишина и абсолютное одиночество. Как часто ей доводится видеть эту жалкую картину каждое чёртово утро? Встать с кровати - целый подвиг, да только вот, кому он нужен? Разумеется, ответа на этот вопрос не существует.  Девушка тяжко вздохнула, собрав все силы в кулак, и всё же смогла подняться с тёплой постели. За окнами ещё царила зимняя ночь, хотя уже должен был близиться рассвет. В квартире было ещё темнее, чем на улице из-за задёрнутых штор, которые не открывались ни при каких условиях. Она спокойно прошла в ванную, включив свет. Старенькая лампочка озарила грязную ванную противным, тусклым светом, что с неохотой разлился по покрытому налётом кафелю и поржавевшим ванне с раковиной. Зоя открыла не менее ржавый кран и из него потекла холодная вода, с запахом далеко не первой свежести. А что поделать? Она умылась, почистила зубы, а затем взглянула в зеркало и потёрла длинные сальные волосы. Мыть голову не было ни сил, ни желания, да и общественное мнение её уже давно не трогало. Она лишь устало выдохнула, глядя на своё отражение, в заляпанном зеркале, с отвращением. Вскоре Зоя покинула ванную комнату и прошла на кухню. Потихоньку светало, а штор в кухне не было, к великому сожалению Зои.
Есть хотелось страшно, однако всё, что было в холодильнике - четверть дешёвой докторской колбасы и консерва со шпротами, у которой уже завтра должен был истечь срок годности. А что с хлебом? Она судорожно вытащила оставшуюся половину буханки из хлебницы и осмотрела её. Плесени ещё не было, и это заставило девушку выдохнуть с облегчением. От счастья из глаз потекли непроизвольные слёзы. Она оторвала кусочек ещё не такой твёрдой буханки и вытащила шпроты. Скудный завтрак, но зато сегодня желудок не пуст. Зоя проглотила последний кусочек хлеба с рыбой и поднялась, чтобы вернуться в спальню и переодеться на работу. В комнате всё ещё царила тьма, но уже не такая плотная и непроглядная, даже были видны очертания обустройства: тесная спальная комната, в ней же небольшая односпальная кровать, с грязно-белой простынью, возле кровати тумбочка, на которой красовалась стопка книг и газет; старенький пыльный ковёр по середине комнатушки, кажется он бардового цвета? Слишком темно, да и когда тут в последний раз появлялись лучи солнца, раз Зоя и сама не помнит, как выглядит этот ковёр? Впрочем Бог с ним; скромный и компактный дубовый шкаф, доставшийся девушке от бабушки, он был на лет 15 старше своей нынешней владелицы, но всё ещё держался и верно служил ей. Она вздохнула и открыла дверцу старенького шкафа, затем сняла мятую, пропахшую потом майку и бросила её на пыльный ковёр, а потом и протёртые, дырявые шорты полетели туда же. Выбирать было особо не из чего, поэтому и думать долго не пришлось. Вскоре худенькое тельце было скрыто под тёплым, но колючим свитером и более менее выходными спортивками. Уже в прихожей, да не глядя в зеркало, она собрала небрежный пучок на голове, накинула пальто и вышла из квартиры. Путь на работу был не близкий, но и часы её никуда не торопили. Денег на транспорт Зоя не хотела тратить, потому шла с раннего утра и поспевала вовремя, хоть и уставала до жути. Проходя мимо парка, взгляд девушки зацепился за идущую мимо девушку с собакой. Она показалась Зое очень красивой: из под шапки проступали каштановые волосы с редкими светлыми прядями, аккуратно подстриженные под удлинённое карэ; пухленькие щёчки горели румянцем, как и слегка вздёрнутый носик; на лице сияла мягкая улыбка, а одета она была в длинную белую куртку и невысокие чёрные сапоги. Собака, маленький мопс в смешных ботинках и курточке, послушным и поспешным шагом шёл чуть впереди хозяйки. От неё веяло жизнью. Зоя не смогла отвести взгляд, она сперва замедлилась, а спустя минуту и вовсе остановилась, бесцеремонно уставившись на собачницу. Пусть она понимала, что это странно и не этично, однако перестать смотреть на неё - сил не нашлось, пока та сама не скрылась из виду, что очень огорчило девушку. Она грустно шмыгнула носом и продолжила идти, слушая хруст снега под ногами.