Пройти очищение

Первое очищение

На следующий день на улице стояла привычная, сентябрьская, дождливая погода. Чувствовался запах сырости, прохлада, температура около десяти градусов. Безмятежное и спокойное небо затянулось хмурыми, угрюмыми, свинцово-серыми тучами, задавившими солнце своей тяжестью. Зачастую сверкала молния, вдалеке рокотал гром, подтверждая своим ворчанием, что скоро на Мусутафу обрушится протяжный ливень. Иногда потихоньку накрапывал слабенький дождик — тихий, неторопливый, порой даже и не дождь вовсе, а морось, дождевая пыль, рассеянная в воздухе. Со временем частота падающих на землю капелек увеличивалась, и вот уже дождь застенчиво постукивал по крышам домов, по подоконникам и оконным стёклам, ласковыми длинными пальцами трогал оставшиеся на деревьях листья, приглаживая пожухлую траву. На потемневшем от воды асфальте собирались крупные лужи. Несмотря на события, случившиеся вчера, город жил своей рутинной жизнью. Вдалеке сверкали яркие пятна светофоров, яркие фары — глаза автомобилей. Город заполнили разноцветные зонтики, мимо проезжали грязные снаружи и тёплые внутри автобусы. Влажные волосы, влажная кожа, у кого-то сырые сигареты, кто-то промочил ноги, наступив в лужу. Мокрая трава, мокрые деревья, мокрые птицы, мокрые люди.

Очередной день в академии прошёл необычно депрессивно. В классе 1-А никто не смеялся на переменах, не подшучивал над другими. Все учителя с особой серьёзностью преподавали свои предметы. Хотя никому особо не хотелось их слушать. Большинство смотрело в окно, размышляя над последними событиями, вглядываясь в нагнетающую серость за окном. Две парты в классе пустовали, от чего делалось отвратно на душе. Урарака не пришла в школу вовсе, как и ожидалось. Единственное оживление за весь день произошло ещё с утра, когда Бакуго допросили о его неудачной попытке поймать Изуку. Однако, в общих чертах, так и выглядел весь день, вплоть до самого вечера. На подработку ученикам временно запретили ходить, а родителей настойчиво попросили не выпускать детей на прогулки, поэтому только и оставалось, что грустить дома, да и делать надоедливую домашку. На следующий день всё было так же. Погода также угнетала. В академии всё также царила грусть и пустота. В конце дня, когда всем ученикам дали задание на дом, они молча разошлись по домам.

Тсую не нуждалась в зонтике, потому что дождь был приятен её коже. Она молча брела меж домов в свой, думая о Мидории. Её, как и всех, мучила неизвестность. Что же так повлияло на Деку? Дойдя до обители семьи Асуи, она сухо поздоровалась с родителями. Поднявшись наверх, переодевшись в домашнюю одежду, девушка спустилась на кухню, примечая, что в доме чересчур тихо.
— Мам, где Самираде и Сатски?
— Самираде ещё не вернулся из школы и сегодня он пообещал привести сестру из садика.
— Правда? Он сегодня задерживается в школе?
— Я об этом ничего не знаю, но ты сама ведь всё понимаешь. Может опять заглянул с мальчишками в магазин игрушечных роботов. А может носятся где-то под дождём. Придёт домой весь грязный, придётся стирать его одежду. — И то правда.
— Как прошёл день в академии, Тсую? — Неплохо.
На некоторое время в комнате воцарилась тишина. Слышны были тихие постукивания вилки о тарелку, бушующую на улице стихию. Фальшивое спокойствие сильно напрягало.
— Изуку так и не нашли? — Выдержав недолгую паузу спросила Беру на одном вдохе, стараясь держаться естественно.
— Нет. — Так же быстро ответила Тсую, не обнажая свои истинные переживания по поводу всего происходящего. — Спасибо за обед, мам.
Девушка с зеленовато-чёрными волосами неохотно расправилась с порцией. Вымыв за собой посуду, она решила выпить чая на веранде. На улице прохладно и влажно, самое то для лягушки, тем более нет смысла бояться холода с чашкой чая в руках. Заварив кружку зелёного чая без сахара, Тсую вышла на веранду. Она на мгновение остановилась, прикрывая глаза, вслушиваясь в неповторимые звуки природы. Где-то пели птички, вероятно планировавшие скорый перелёт на юг. Капли дождя барабанили по крыше, создавая единую гармонию флоры и фауны с бушующей стихией. Однако неожиданно покой нарушил звонкий детский голос, раздавшийся невдалеке, показавшийся девушке подозрительно знакомым. Она открыла глаза, всматриваясь в глубину находившегося за задним двориком леса, манившего своей загадочностью. Очередной пронзительный детский возглас и тихий смех. Теперь до Асуи дошло, что знакомый голос повторял её имя. Он звал её. Она неуверенно оглянулась, а потом снова устремила свой взгляд на тёмную глушь, которая сейчас, прямо как и в детстве манила её своей таинственностью.
— Тсую! Скорее же, иди сюда! Хи-хи, Давай поиграем, сестрёнка!
— Сатски?