Пройти очищение

История, скрытая во тьме ночной

     Новогодним каникулам ученики всегда радуются больше всех, за исключением летних, конечно же. Всё из-за семейных, тёплых и очень атмосферных праздников, когда вся семья собирается за набитым традиционными блюдами, вроде омэти-рёри и кагами моти, столом у телевизоров, пересматривая фильмы, все слова, важные моменты и шутки в которых уже знают наизусть. Затем празднество продолжается на улице; все идут в храм и молятся, кто за успешное и плодотворное начало нового года, кто за то, чтобы отыскать свою вторую половинку в новом году, кто за благополучные роды, кто за подъём по карьерной лестнице и скорое повышение, кто за крепкое здоровье, кто за родных и близких, кто за прибавку к зарплате. Улицы и храмы всегда пестрятся разнообразными красками, ведь девушки одеваются в красивые утеплённые кимоно. После молитвы обязательно нужно сделать какой-нибудь из ритуалов, в зависимости от самой просьбы: принести в жертву ценный предмет, купить или сделать и оставить в храме тотем или купить мешочки с пожеланиями и повесить их на сакуру. И, разумеется, весь этот праздник заканчивается салютами и речью от премьер-министра на главной площади города. К утру, хотя скорее ко дню, мало кто из взрослых просыпается трезвым, а некоторые вообще только ложатся спать. Однако дети, всегда-всегда на ногах как можно раньше, притом бодрячком, ведь с ночи в доме волшебным образом появляются подарки от Сегацу-сана.

     Безусловно, новогодние каникулы наполнены радостным смехом, сказочным волшебством, искренними пожеланиями от самых близких, чистосердечными подарками, светлыми обещаниями и пожеланиями на грядущий год и тёплой семейной атмосферой. Но только не в этом году для всех учеников геройского 1-А класса академии Юуэй. В особенности больно было отмечать такие привычные праздники в такой непривычной пустой обстановке тем, кто пострадал от злого Изуку. В семьях Очако и Асуи не чувствовалась семейной атмосферы, от чего становилось тоскливо и совсем не до праздников. Пепельному блондину и красноволосому пришлось отмечать Новый год в потрёпанном виде. Всем остальным тоже тяжело приходилось. Никто не веселился, выдавливая улыбки и счастье на лицах: кто для родителей, кто для родственников, приехавших издалека, кто для братьев и сестёр, кто для детей. Всем, и даже учителям, знавшим Изуку, было совсем не до праздников. Однако всё это и не сравнится со страданиями в семье Мидории. Хоть Деку уже и вернулся домой, ничего не изменилось. Он заперся в своей комнате, почти не выходя из неё. Инко, каждый день возвращаясь домой, страшно боялась, что сын в один день не откликнется на «я дома». Так и на Новый год Деку не покинул свои четыре стены, всё это время сидя в углу, смотря на снег за окном мрачными глазами. Всё это время он размышлял, делая для себя какие-то выводы. В минуты перемены жизни на людей способных обдумывать свои поступки обыкновенно находит серьезное настроение мыслей: в эти минуты проверяется прошедшее и делаются планы будущего. Так вот и Изуку последнее время только и делал, что думал о грядущем.        Однако как не крути, а в академию по окончанию каникул пришлось возвращаться. И как бы там ни было, а праздники и время, проведенное с семьёй помогли ребятам развеяться. Именно поэтому они радостно болтали и рассказывали друг другу о том, как провели Новый год.
— Да лааадно, вы типо начали с Японии и вдоль экватора путешествовали по самым дорогим странам, встречая там Новый год?! — Разинула рот Мина, поражаясь богатствам одноклассницы.
— Да, да! Закончили в Америке! — Увлечённо говорила Яойорозу, чей рассказ был самым интригующим в классе.
— А мне подарили столько денег! Теперь я могу купить целую кучу непристойных журналов с красивыми девушками! — Восклицал Минета, у которого из носа шла кровь.
— Мне родители подарили ремонт в комнате. Я смогу сделать её ещё более сияющей! — Радовался Юга, и без этого постоянно сияя.
— А мне поездку во Францию! Эйфелева башня, в воздухе витает любовь, мммххх, как же хочу туда скорее слетать! — Воскликнула Мина, замечтавшись.
— Кстати о любви, ква, вы заметили, что Тору и Мезо теперь ходят за ручку?
— О да, я заметила! А он ещё и отпирался! Вот дурак, я всех насквозь вижу! Небось Новый год вместе отмечали! — Довольная собой заявила кислотная девушка.
— Айзавай-сенсей, а что делали вы?! Что вам подарили?! — С любопытством спросил Денки, смотря на вечно недовольное и сонное лицо.
— Спал. — Коротко и ясно ответил черноволосый.
— Нууу, и это всё?!
— Да.
— Да нууу, так же скучно! У вас ведь не останется никаких воспоминаний!
— У меня осталось воспоминание о том...как меня разбудил этот придурок. — Немного разозлившись сказал Айзава. — Разорву его в клочья в следующий раз, этот грёбаный Сущий Мик, всё ему неймётся, вечно надо меня зачем-то будить... — Шипел герой, вспоминая прерванный сон, сжимая ладонь в кулак, раздраженно смотря на неё, от чего ленты вокруг его шеи поднялись в воздух, а глаза загорелись красным. Ребята испугались, но потом учитель вдруг снова успокоился, моментально сделавшись собой. — Теперь глаза болят, чёрт. Пойду закапаю капли в глаза. — Добавил Айзава и удалился. Ребят рассмешило такое поведение учителя, и они бурно продолжили обсуждать праздничные каникулы.        Весело и забавно было до тех пор, пока дверь в класс вдруг не открылась, и в её проёме не показалась зелёно-черноволосая макушка, заставившая обратить на себя внимание всех ребят. Мгновенно все разговоры стихли, и в воздухе появились напряжение и беспокойство. Особенно сильно начали волноваться Урарака и Шото. Изуку не смотрел никому в глаза, уставившись в пол. Он молча закрыл за собой дверь и незамедлительно проследовал к своей парте и, также не проронив ни слова, сел за неё. Каждый его одноклассник удивился появлению Мидории, от чего все начали паниковать. Никто не ожидал, что зелёно-черноволосый так скоро появится в академии. Все уже не раз задумывались, оставаясь наедине, о том, как они теперь будут жить и сосуществовать с Деку, который хотел всех убить. Все думали, да ни разу не додумывали, от чего-то им казалось, что этот момент наступит не скоро. Именно поэтому сейчас все стихли, тревожно начиная шептаться друг с другом. Сам же Деку чувствовал себя не лучше остальных. Только представьте, как ему паршиво на душе: находиться в одном помещении со всеми, кого он недавно пытался убить. Конечно, пока были каникулы, Изуку каждый день с огромным трудом пытался настроить себя на то, что жизнь не должна заканчиваться. Буквально переступая через себя, он старался изо дня в день прийти в чувства, подготовить себя к появлению в классе и утихомирить такое навязчивое желание покончить жизнь самоубийством. Деку видел своё спасение и решение всех проблем только в этом, и всё бы закончилось плачевно, если бы не слова всех, кто старался его поддержать: Шото, Всемогущего и мамы. Зелёно-черноволосый старался всей душой поверить, что одноклассники действительно всё поймут и простят его. Но каждый день он плакал, понимая как трудно пережить этот душераздирающий жизненный этап. Мидория продумывал разговор с ребятами в любую свободную от других мыслей минуту, но так ничего и не смог придумать, доверившись своей импровизации. Над всеми в комнате нависло тревожное молчание, нарушаемое лишь негромким шёпотом. Ученики переглядывались и каждый хотел спихнуть с себя эту ношу — первым заговорить с бывшим злодеем. И вскоре все нерешительные и запуганные взгляды остановились на старосте. Иида чувствовал как на нём с каждой секундой возрастает ответственность за будущее геройского класса академии Юуэй. Он выдохнул, робко подходя к другу, однако вместе с ним вдруг к Деку подбежала Урарака, как бы поддерживая друга и делая маленькие шажочки на пути к отношениям с полюбившимся парнем (да, брюнетка до сих пор неровно дышала к зелёно-черноволосому, даже несмотря на то, что он, а точнее кислота в нём и воля злодеев, сотворила с её отцом). Она кивнула, смотря на синеволосого, а потом обратилась к Мидории.
— Привет, Изуку! — Вроде не громко сказала девушка с каре, но в тихом помещении звучало звонко.
— Привет, Урарака. — Вроде держался Изуку, неуверенно и робко подняв голову, посмотрев на девушку. Голос его звучал тихо и подавлено, а глаза были полны отчаяния. Было видно, что Деку сдерживает в себе бушующий ураган неистовой силы. И, несмотря на всё это, он легонечко приподнял уголки губ вверх, что заставило брюнетку улыбнуться в ответ. Тодороки, наблюдающий за происходящим издалека удивлённо посмотрел на Мидорию, но улыбка на лице любимого принесла ему душевное спокойствие.
— Как самочувствие, Мидория? — Чуть смелее спросил Иида, тоже попытавшись вести себя естественно. Однако сейчас это всё выглядело так наиграно.
— Нашёл, что спросить. — Издал тихий смешок Изуку, чуть развернувшись на стуле к старосте, щурясь, прикрыв лицо рукой, потому что в него светил лучик яркого зимнего солнца. — Бывало и получше. — Грустно протянул он хриплым голосом, быстро пробежавшись глазами по всем одноклассникам. Все испытывали разные эмоции: смятение, тоску, страх, неуверенность. Особенно Деку напрягся, остановившись глазами на Кацуки, который вообще не смотрел на зелёно-черноволосого. По правде говоря, Изуку боялся встречи с ним больше всего: «Насколько же сильно он меня теперь ненавидит? Простит ли он меня вообще когда-нибудь?»        После довольно не красноречивого ответа Изуку все снова замолчали. В классе было настолько тихо, что было слышно дыхание каждого из учеников. Всё же, вскоре Киришима не выдержал и подошёл к Изуку. Он не был жизнерадостен и позитивен, как всегда, но в его глазах и голосе не было злобы.
— Йо, Изуку... Насколько я знаю, ты так никому и не рассказал, что с тобой случилось. Может расскажешь нам? — Серьёзно спросил красноволосый, прислонившись к парте мальчишки, смотря в какую-то точку на стене.
— Да, я тоже думаю это то, что сейчас необходимо сделать прежде всего. — Согласился с одноклассником Фумикаге. Изуку замялся, тревожно смотря на ребят, которые с любопытством пристроились в кружок возле него.
— Не бойся, Изуку. Верь нам... — Улыбчиво и расслабляюще произнесла брюнетка, положив руку на плечо зелёно-черноволосого, смотря на предмет воздыхания. Из глаз её светились лучи доброго и нежного света. Глаза эти освещали всё болезненное худое лицо и делали его прекрасным. Лицо его одно и тоже время было нежно (он был тронут снисходительностью девушки) и немного насмешливо. Возникшая меж ними невидимая связь от чего-то успокоила парня и позволила наконец открыться хоть кому-нибудь. Мидория выдохнул, почувствовав, как сердце начинает стучаться быстрее, а лоб потихоньку покрываться потом и морщинится.
— Тогда ночью я как всегда возвращался домой после занятий с Гран Торино, — начал свой покрытый тайной рассказ Изуку, с тяжестью в сердце вспоминая всю боль, которую ему пришлось испытать, — но я немного задержался из-за чего опоздал на автобус. Следующий был только через 40 минут, поэтому я решил проехаться на метро, тем более на улице пошёл дождь, а мне хотелось скорее попасть домой. От чего-то мне делалось жутко и тревожно, словно я предчувствовал беду. Как назло с поездом случилось что-то, поэтому пришлось простоять полчаса в тёмном туннеле, дожидаясь, пока проблему уладят. В тот момент я пожалел, что не добежал домой пешком за двадцать минут. Когда я доехал до своей станции на часах уже было где-то 22:20. Я сбросил трубку, сделав свой последний звонок переживающей маме и быстрым шагом пошёл домой. В нашем квартале уже было безлюдно и темно... И потом я вдруг услышал плач маленькой девочки. Я напрягся, подумал, что ничего серьёзного, но потом услышал крик о помощи. Побежав на её голос, я выбежал на какой-то переулок, где и встретился со злодеями. Там были Томура, Курогири и Даби.
— Погоди, кто-кто? Это кто? — Прервал рассказ Мидории Серо.
— А, ну...тот, который главный, который телепортировать умеет и который огнём синим пуляется. — Как можно проще объяснил Деку, забыв, что ребята-то, в отличие от него, пробывшего в логове злодеев месяц, не знали их или не помнили их имён.
— И что они делали с девочкой? — Обеспокоенно спросила Тсую, почему-то переживая за малышку.
— Н-Ну... — Изуку сглотнул слюну, сразу же поникнув. — Когда я увидел, что происходит, мне стало плохо и захотелось вырвать. Я настолько ужаснулся, что не мог поверить своим глазам... Я...Я застыл на месте в шоке и не мог сдвинуться с места, закрывая ладонями свой рот, чтобы не кричать от ужаса. Там была не одна девочка...их было пятеро. Всем лет по семь. Одна лежала...с...с...кхм...без головы... В-Вторая без руки... Т-третья...избитая до смерти. Четвёртая вся истекающая кровью от ожогов, а...а пятая лежала на земле, плакала и звала на помощь. — Еле выговорил Изуку, сглотнув слюну на несколько секунду зажмурив глаза. Всех ребят передёрнуло, в особенности тех, кому зелёно-черноволосый навредил. По их телам пробежали тревожные мурашки, а у особо чувствительных, а именно Коджи, Сато, Яойрозу, Мины, Тсую и Урараки на глазах выступили слёзы.
— К-какой кошмар... — Прошептала Тору. Её всю перекосило и она прижалась к Шоджи.
— Т-Точно не знаю, н-но эта картина настолько въелась в мою память, что даже будучи под действием кислоты, я это...видимо, помнил, от ч-чего и...делал с вами то, ...что делал... — Опять стал мрачным парень, сжимая ладонью предплечье.
— И что ты сделал дальше? — Спросил Эйджиро, так же переживая за дальнейшую судьбу просившей о помощи девочки. Изуку выдохнул, снова глянул на Ииду и Урараку, доброта и забота которых предали парню уверенности, и он продолжил. — В общем, рядом с ней стоял их лидер — Томура. По-видимому это именно он довёл малышку до такого состояния. Как только злодеи заметили меня, они сразу заулыбались своими колючими и ехидными улыбками. Томура сказал: «А вот и ты. Явился наконец-то», ну как-то так. Я в панике боязно спросил, что они сотворили с детьми и откуда взяли их вообще. Ещё я смог найти в себе силы и...весь в мандраже, конечно, но закрыл плачущую девочку собой, надеясь защитить хоть её. Шигараки продолжил: «Мы ждали тебя здесь уже больше полутора часа. Они должны были быть заложницами, чтобы ты был у нас пай-мальчиком, но нам стало так скучно, что мы решили потихоньку убить каждую». «Н-Нелюди» — ответил я, уже полностью покрывшись своей причудой. Я был серьёзно настроен, поскольку чувствовал вину, что остальные девочки погибли из-за меня, но я решил во что бы то не стало защитить последнюю. «Что вам надо от меня?» — Будучи совсем на пределе от злости, прорычал я, становясь в боевую стойку. Они сказали: «Ясно как солнечный день. Ты — пойдёшь с нами». «С чего бы это?!» — Воскликнул я. «Потому что тебе не дано иного выбора». — Хладнокровно ответил Томура. Я панически напуганно смотрел на них и с каждым разом понимал всё яснее и яснее, что в одиночку мне не справиться. По крайней мере, первостепенной задачей я поставил спасение ребёнка, поэтому, чуть переведя дыхание, я мгновенно схватил малышку и, держа её на руках, сломя голову понёсся в противоположную от злодеев сторону. Однако за всеми нашими разговорами я совсем не уследил за Курогири, и он как-то незаметно растворился с заднего плана во время диалога. Так получилось, что он как раз оказался за моей спиной и, не успев остановиться, я забежал прямо в его фиолетовый портал, оказавшись в логове, в котором весь месяц потом и прожил.
— Прости, перебью. То есть ты так тщательно скрывался от полиции и героев весь месяц...в логове? — Поинтересовался Мезо.
— Ну, да... Я уходил оттуда только за вами...кхм... Так, вот... В каком-то кошмаре я оглянулся, ничего не понимая, видя как вскоре постепенно из портала вышли Даби и Томура. Девочка на руках плакала пуще прежнего, всхлипывая, боязно вцепившись в мою футболку руками, постоянно повторяя: «Прошу, н-не отпускайте меня. П-Помогите мне, пожалуйста». Я со страхом в глазах, но решительно смотрел на злодеев, телепорт за которыми закрылся. Думал, что придумаю хоть что-нибудь, прижал малышку к себе, обнимая ее. Я снова воскликнул: «Что вам от меня надо?!», а они ответили — «Просто делай то, что мы скажем». Собрав в кулаки всю силу воли, я надеялся, что если я их послушаюсь они отпустят девочку, а потом как-нибудь я пробью себе путь на волю.
— Погоди, ты правда так думал, будучи в логове злодеев? — Приподняв бровь, ошарашенно спросил Маширао.
— Н-Ну, я верил, что хоть как-нибудь, хоть куда-нибудь смогу убежать и связаться с кем-нибудь. — Выдохнул Изуку, опечаленно продолжая свой рассказ. — Я сказал им о том, что останусь и послушаюсь, если они отпустят девочку и я буду убеждён в её безопасности. Они согласились и, оказавшись на улице, малышку отпустили. Перед тем как убежать, она долго захлёбываясь слезами, спрашивала всё ли будет со мной хорошо. Улыбнувшись, чтобы не пугать её, я немного успокоил бедняжку...и я...я пообещал ей, что с ней всё будет хорошо, н-но... — Тут Мидорию немного передёрнуло и он на несколько секунд зажмурил глаза, а затем продолжил, на самом деле еле сдерживая слёзы. По его голосу было понятно, что он с трудом находит в себе силы продолжать историю. — Я смотрел, как она убегает вся в слезах с каким-то облегчением. Но тут злодеи поступили именно так, как свойственно таким гнидам, как они. — Разозлился Деку, скрипя зубами, сжимая ладони в кулаки. — Даби резко ударил меня чем-то острым и тяжёлым, точно не помню, потому что не заметил в приступах боли, но вроде топором по плечу. Я громко закричал, падая на землю, чувствуя нереально жгучую резку в плече. Рана была очень-очень глубокая, но до кости слава богу не дошло. Девочка обернулась, с ужасом замечая причину моих криков. Жмурясь от приступов и ломки, распространяющейся по всему телу, я еле открыл глаза, посмотрев на малышку и начал ей орать, чтобы она убегала. Я кричал, что есть мочи, надрывая голосовые связки, но она не двигалась, застыв на месте от шока. Потом она сделала маленький шажочек назад, содрогаясь всем телом, пытаясь мне что-то сказать. И вдруг послышался выстрел из пистолета и на лбу девочки появилась кровоточащая дыра от пули. Она сразу же свалилась на асфальт замертво. У меня начались истерика и приступы от боли физической и моральной, но из-за того, что к тому моменту я уже потерял слишком много крови, я впал в бессознантельный сон, даже не успевая понять, кто пристрелил её.
— Господи, какой ужас... — Утирая слезы, прошептала Урарака.
— И потом? Потом ты проснулся злодеем? — Напряженно спросил Денки, с грустью смотря на Мидорию.
— Нет, это ещё не всё. — Сглотнув слюну, покачал головой Деку. — Я проснулся в поту, весь связанный, сидя на каком-то стуле. Меня бил озноб и лихорадило, ведь рану мне никто не обработал. Не знаю, как я вообще очнулся и остался в живых, но очнулся. С этого момента я мало чего помню, только противный говор на заднем плане, какой-то смех...какой-то шум и бурные обсуждения чего-то. Я сидел там, не зная где я, не зная который час, сколько времени прошло с момента, как на моих глазах убили маленькую девочку. Наверняка я знал только то, что мне было паршиво. Я не чувствовал своего плеча и половину руки. Еле как разлепив глаза и осмотрев окружение, я заметил что рана до сих пор была открыта и мне стало страшно...из-за того, что она могла начать гноиться и я бы просто умер. Сейчас я уже понимаю, что тогда была наверное поздняя ночь уже следующего дня. Это по числу понятно, правда тогда все мысли уже смешались в кашу и мне было не до этого. В общем-то я из последних сил старался не отключиться, чтобы придумать хоть что-нибудь или позвать кого-нибудь на помощь. Смутно помню кто это был, но я почувствовал как кто-то подошёл ко мне со спины, отдавая Химико...ну, блондинке, шприц...видимо с той самой кислотой. И потом — самое болезненное. Они хотели вколоть в меня эту иглу и влить кислоту, н-но...чёрт... — Деку поёжился, жмуря глаза, с болью касаясь своего плеча, на котором был шрам. — Н-но почему-то...они вкололи его не в руку, не в палец...а именно в само увечье на моём плече. Э-это было так больно и...и ведь они специально сделали это для того, чтобы мне было максимально больно... Я кричал. Помню, что много кричал. Так продолжалось несколько дней. Я сидел на стуле, бездвижно и периодически получал дозу кислоты, которая разъедала мою память. Примерно через четыре дня я напрочь забыл обо всём случившемся и во мне не находилось каких-либо чувств и эмоций, кроме ненависти, гнева и желания убивать...
— Ох, Изуку, это так ужасно... — Прошептала Яойорозу, жалобно посмотрев на парня, который потерянно смотрел на парту.
— А что было потом? До того, как ты напал на Урараку в тот день? — Спросил Эйджиро.
— И что с твоей раной? Тебе её потом зашили? Или...как у тебя так быстро всё заросло и превратилось в шрам? — Поинтересовался Минета.
— Да, кажется её зашили. Я не помню, как она стала шрамом. Может...чья-то причуда? Честно, понятия не имею. Но до того, как я встретился с вами в первый раз, я просто привыкал к...злодеям...ээмм, костюм себе купил. Ну такое, ничего особенного.
— Н-Но...ну, типа... Как ты... Какого это было, убивать? В-В смысле...что ты чувствовал? — Немного нерешительно спросил Юга, волнуясь за состояние Деку.
— М-Мучительно... Я...как бы был внутри себя, я всё видел. Я был...одновременно так близко и так далеко...что ничего не мог поделать. Глубоко внутри я страдал, но кислота настолько заглушила всю человечность, что...снаружи...я действительно...получал удовольствие от происходящего...
— Оуу... — Протянула Тору.