Эта девушка- моя.

Часть 9

Я немного заволновался, когда дошла очередь для номеров от сорока до сорока шести. Лиз будет следующей, и я не мог дождаться, когда начну забрасывать голы вместе с ней. Повернувшись, я увидел, что она сидела на земле и разговаривала с Холлом, который вручил ей бумажный стаканчик с питьем. Я всегда спокойно относился к тому, что он был ее компаньоном, лучшим другом, другом детства. Это меня нервировало, но я никогда не высказывался против. Однако с прошлой ночи — с момента, когда Брайс признался в серьезных намерениях по отношению к Эддисон — я стал как никогда ревнив.

При малейшем касании, во мне просыпалась потребность с силой ударить по чему-нибудь. Это была серьезная проблема и мне оставалось только надеяться на то, что Брайс вскоре признается. И тогда она посмотрит на него другими глазами. Глазами, с которых слетит флер романтики и исчезнет этот мечтательный взгляд возьми-меня-сейчас.

— Мэтьюз! Твоя очередь! — Выкрикнул я, подавляя вспышку ревности, и пнул к ней мяч. Она развернулась и приняла мяч на грудь. Хорошая реакция. У нее определенно были способности.

Я ждал у ворот, когда она положила мяч на траву, а затем слабым ударом направила его к Кио. Такому высокому парню даже не пришлось шевелиться, чтобы поймать его. На самом деле, мяч остановился на полпути к воротам и выглядел так, будто ему требовалась реанимация. Черт, удар не был сильной стороной Лизы.

— Давай, Мэтьюз! — поднимая мяч, крикнул я и подбежал к ней. Было похоже, что она собирается сдаться. Ее кожа блестела от пота, и она все еще тяжело дышала после трех кругов пробежки. Но я не мог позволить ей провалить квалификацию, поэтому я попытался задеть ее амбиции насмешкой. — Я видел, как ты сильнее бьешь по заднице Брайса, чем по мячу.

Поскольку она не отошла, я понял, что она решила сделать другую попытку, поэтому я кинул перед ней мяч. Затем я положил руки ей на плечи и отвел ее на несколько шагов назад.

— Сейчас пробежишься немного и вложишь в удар чуть больше силы.

Впервые я дотронулся до Лизы Мэтьюз. И поблагодарил Бога за изобретение майки. Ее кожа была гладкой и разгоряченной, от которой исходил легкий цветочный запах. Я не знал, что она втирала в тело после душа, но запах сводил меня с ума, и мне практически было плевать, что кто-то мог увидеть, как я через мгновение собираюсь поцеловать девушку.